Мегамир

— Не спешите отбрасывать, а то всех отбросите. Я сам не обожаю правоохранительные органы, но ведь они только следят за выполнением законов, которые мы с вами придумали. Мы все недолюбливаем милицию, не говоря уже о КГБ, потому что эти менты возятся с отбросами общества. Но ведь они защищают нас! Потому что мы сами им сие поручили. Себе работу почище, а им, тупые ведь, погрязнее. Зато здесь ценнейшие специалисты, только мы с вами — не обижайтесь — идем не по профилю. Хоть вы и доктор наук, но пока что выполняете чисто прикладную работу квалифицированного десантника.

— Я? — пробормотал Кирилл. Он знал, конечно, что от его профессии пока что отдачи нет и не скоро будет, но такие формулировки...

— Вы. Сами не замечаете, но уже стали кумиром у Немировского и Фетисовой. Именно как супердесантник! Как ученого вас пока не знают. Да и не поймут. А про вашу отвагу уже рассказывают легенды. Признаться, даже я, когда наблюдал за вашими прогулками... Словом, Кирилл Владимирович, давайте сейчас поищем скрытый смысл в действиях нашего противника.

— Он мог перебить всех по одиночке... Но пока на это не идет.

Туманная разгадка начала выплывать на поверхность. Кирилл уже почти увидел как из пелены проступает лицо террориста, оставалось чуть-чуть сосредоточиться, вспомнить детали, и враг будет назван... Но как расколовшаяся гора громыхнул Ногтев:

— Подозревай всех!

И неясный образ исчез, словно под ударом урагана.

Вечером Кирилл вышел из лагеря. Необходимо осмотреть окрестности, опасность может ждать за каждым листом, никакие меры не чрезмерны, на самом же деле он просто не мог работать, когда один из них — диверсант. Где бы ни работал, везде чувствовал на себе вопрошающий взгляд Ногтева. Какая-то нелепость: начальник экспедиции считает, что именно он, Кирилл Журавлев, вычислит преступника!.. Ни Шерлок Холмс, ни Мат Хельм, ни даже майор Пронин вроде бы не были именитыми мирмекологами!

Заросли расступались, дорогу перебегали крупные звери, иногда нечто кидалось из чащи, Кирилл автоматически бросал пальцы на рукоять бластера, хлопок, визг, барахтанье, а Журавлев шел дальше, не прерывая нить раздумий. В душе оставалось гадко, словно там проползло целое стадо гусениц. Шпионы, диверсанты... Вот тебе и новое общество, где все с чистой страницы! Средневековье принесли в себе, на зеркало неча пенять.

Его рука автоматически вздернулась, палец нажал курок, гарп в прыжке вздрогнул, а сам Кирилл так же неторопливо шел дальше, думал с горечью о сложностях, которые пришли в этот мир. Он только чуть отклонился, когда тело гарпа пронеслось мимо и тяжело ударилось сзади.

Солнечные лучи отступали вверх по стволам деревьев, вслед ползли сумерки. Пора возвращаться, но там придется смотреть в глаза друзей, в честности которых не сомневаешься!

Под подошвами мягко пружинили ворсинки. Кирилл прыгал с листка на листок, почти не всматривался в наступающую темноту, чутье говорило, что опасности поблизости нет, никто не готовится прыгнуть на него, ухватить из-под земли, выстрелить кортексоном...

Внезапно его ноги погрузились в мягкое, холодное, ухватившее почти нежно, но цепко. Кирилл рванулся, обжавший его ноги осьминог чуть подался следом, но затем властно потянул Кирилла назад. Кирилл вмялся плечом в мягкое, холодное, гадкое.

Он рванулся, в голову ударил страх. Попал не в лапы богомола или муравьиного льва, ухватило что-то более сильное, более реликтовое, древнее! И держало так крепко, что он почти сразу перестал биться. Развернулся в тугом объятии, и в лицо пахнуло жаром от стыда и злости. Ниже пояса блестела тяжело осевшая у основания водяная сфера.

Вершина была бы по брови, но, к счастью, влип не в середину. Если бы не барахтался в панике, философ несчастный, детектив доморощенный, сумел бы осторожненько выбраться...

Слабеющими пальцами поднес ко рту сразу три капсулы. Глотнул с трудом, но холод отступил, в застывающих внутренностях потеплело. Потерял бдительность, как говорят боевые испытатели. Привык обходиться без глупых драк, а здесь не обойтись без гарпунного ружья или бластера!

Холод накатывал волнами. Вязкая вода не выпускала, но можно двигаться как кот ученый по кругу, а там что-нибудь да попадется, не может быть, чтобы не встретилось!

Увы, дураки только в сказках счастливы. Магическое авось не сработало. Бог сказал внятно: на меня надейся, но бластер с пояса не снимай, хлебалом не щелкай, держи ушки на макушке. Совсем рядом с листом, где он влип в каплю, виднеются огромные камни, сухой ствол дерева, огромный каркас майского жука, похожего на абстрактную скульптуру, опаленную атомным взором... Даже палкой дотянулся бы!

Холод победно загонял остатки тепла вглубь. Кирилл из последних сил попробовал сдвинуть водяную цистерну с места. Листочку не было суток от роду, волосики на нем упругие, восковые. Капля держится на них, листа не касается. Хватило бы сил сдавить, перекатить с листа на землю, но еще Архимед говорил про точку опоры...