Мэгги по книжке

Носокс — который, как всегда, отлично выглядел — снова отошел к окну, молитвенно сложив руки и прижав их к губам, и созерцал происходящее.

Сен-Жюст сидел на деревянном стуле, принесенном из гостиной, в безупречно белой рубашке и строгом жилете. Начищенные ботфорты сияют, воротник поднят, заслоняя волевой подбородок. Спина совершенно прямая, руки лежат на коленях, обтянутых замшей, глаза прикрыты, подбородок задран под немыслимым углом. В ожидании.

— Настоящий денди, правда? — с благоговением шепнул Стерлинг.

А за креслом Сен-Жюста стоял Джей. Джейн. Высокая и великолепная. Умей Мэгги подводить глаза хотя бы вполовину так же хорошо, она бы красилась чаще. Солнечно-желтое вечернее платье, шикарный шлейф собран в турнюр. Черные кружевные митенки до локтей, черные перья в волосах, колье с искусственными бриллиантами… На сегодняшнем балу Джейн сразит наповал любого мужчину. Настолько она… он… был прекрасен.

Стоя за спиной Сен-Жюста, Джейн осторожно развернула накрахмаленный белый хлопковый платок. Глубоко вздохнув, бережно обернула платок вокруг его шеи и закрепила спереди, так что кончики аккуратно легли на грудь Алекса.

— Вот. Что скажешь? — Джейн отступила назад с вытянутыми руками, словно охраняя свое творение.

Сен-Жюст слегка опустил подбородок, проверяя, как лежит на шее тонкая ткань. Поднял подбородок, снова опустил, потом еще немного. И, наконец, еще чуть ниже.

— Отлично! — воскликнул Носокс, отталкиваясь от стены. — Просто отлично. Три идеальные складки, как ты и хотел. А запонки совершенно отпадные.

Сен-Жюст наконец поднял голову и посмотрел в зеркало мимо Носокса.

— Ты прав. Воистину отпадные. Я восхищен, Джейн.

— Я здесь ни при чем. Просто у тебя великолепный подбородок, Алекс.

— С ума сойти! — произнесла Мэгги, когда Сен-Жюст поднялся и Джейн помогла ему надеть безупречный жакет из тончайшего синего сукна.

Его Светлости потребовалось еще несколько секунд, чтобы надеть на шею черную ленточку монокля, и он наконец повернулся к Мэгги, принимая эффектную позу.

— Да, дорогая, можешь мною любоваться. Я ослепителен, это несомненно, — заявил он, одарив ее безукоризненным поклоном: выставил вперед стройную ногу и сделал витиеватый взмах рукой. После чего снова повернулся к зеркалу. — Я несказанно рад, что вновь одет, как подобает истинному джентльмену, и стал самим собой. Достойная плата за мои попранные чувства по поводу участия в глупейшем конкурсе, лишенном всякой нравственности. Господа! Я бесконечно признателен. А теперь не могли бы вы оставить нас ненадолго?

— Само собой, — ответил Носокс и повел Джея из комнаты. — Мы подождем в гостиной. Стерлинг хочет почитать мне рэп. Он ведь пишет рэп, знаешь?

— А, рэп Стерлинга… Тебе очень повезло, Носокс. Мы сейчас к вам выйдем. — Сен-Жюст подождал, когда закроется дверь, и произнес: — Они стараются как могут, Мэгги, но я вынужден воспользоваться возможностью и вновь попросить тебя подробнее описать Кларенса, чтобы он смог наконец присоединиться к нам. Никто лучше его не сумеет начистить ботинки. А платок? Жалкое зрелище, но это лучшее, что мы смогли сделать.

— Может, хватит уже о Кларенсе? Личная прислуга на Манхэттене ни к чему.

— Джентльмен нуждается в прислуге, где бы ни находился. Я, конечно, помню, что ты беспокоишься, как закончить книгу, которую сейчас пишешь, поэтому тоже поразмыслил об этом. Я бы насладился очередной погоней в карете. Жаль только, что я не смогу воспользоваться мегафоном, поскольку…

— Слушай, замолчи, — Мэгги пошла к двери, приоткрыла ее и выглянула наружу, убедиться, что никто ничего не слышал. — Иногда ты доводишь меня до белого каления.

— Как я понимаю, ты страдаешь без сигарет. Или, напротив, поддалась искушению и от этого страдаешь еще больше. Возможно, всем нам стоит по очереди пускать клубы дыма из твоей пластиковой штуковины, чтобы не броситься в панике к ближайшему выходу. Но вернемся к нашим делам. Удалось ли тебе связаться с досточтимым лев-тенантом?

— Нет, его пейджер не отвечает, — Мэгги рухнула на стул, с которого только что встал Сен-Жюст. — Наверно, все еще занят той дурацкой слежкой. Но я оставила ему сообщение.

— О, какое счастье! Уверен, что завтра он послушно прибежит, вернее, примчится с высунутым языком.

— Отвали, Алекс. Он мне нравится.

— О вкусах не спорят, — Сен-Жюст повернулся к зеркалу, чтобы полюбоваться собой и поправить и без того идеальную прическу. — Ладно, ладно, признаю, мне он тоже нравится, — он протянул руку и помог Мэгги подняться. — Не могу сказать, что без ума от него, но у него есть некоторые достоинства. Будет интересно услышать его мнение о том, что здесь произошло за последние два дня.

— Он может отправить меня домой, — Мэгги попыталась сделать шаг назад, потому что оказалась чересчур близко к Алексу. Так близко, что чувствовала запах его одеколона. Так близко, что видела, как искрятся его синие, как у Пола Ньюмена, глаза. Так близко, что ей захотелось провести пальцем по гладко выбритой щеке молодого Клинта Иствуда. Слишком близко к губам Вэла Килмера. «Я твоя сладкая черничка».