Meine Verlobte (СИ)

Sasha Kimm, не смей реветь в конце фика или я пошлю к тебе голубя и он даст тебе по головушке. Поверь мне с:

diabolik-girl, ты уже и так знаешь мои планы на этот фик, и я буду держаться этой идеи, но, мой мозг - странная штука, поэтому много чего может поменяться :3

* - Какова связь между половым влечением и влюбленностью?

** - Я не буду плакать.Я буду истекать кровью.

========== Веселье. ==========

***

— Юн? — вскидывая светлые брови в легком удивление, глядя на гостью, произносит Укари. — Какими судьбами? — продолжая перебирать пластинки, спрашивала девушка, не особо заинтересовавшись приходом будущей родственницы.

Синеглазая, скидывая со своих плеч рюкзак, который в ту же секунду оказывается на полу, легкой походкой подходит к красноволосой, слегка сжимая кулачки.

— Шу мне не хочет рассказывать, и я решила пойти напрямик — не буду ходить около — задам вопрос прямо, — упираясь руками на край белого стола, за которым и сидела виновница всего балагана, будущая Сакамаки слегка щурит глаза.

Укари, сидевшая молча, резко откидывает одну из пластинок в стенку, отчего та разлетается на кусочки. Розоволосая даже глазом не моргнула, ибо уже встречалась с подобными выходками, но со стороны друзей.

— Тебе не следует совать свой человеческий нос в дела высших, — шипит Шимито, сжимая кулаки до побеления костяшек. Укари уже поняла, к чему клонит невестка, и такая тема ее не очень-то и радовала.

— Мне нужно знать, — процедила Юн, хмуря брови. Каждая клеточка ее тела была напряжена. — Что связывает тебя и Рейджи? — наконец она задает тот самый вопрос, ответа на который никто не дает.

Девушка с янтарными волосами издает глухой смешок, после чего резко впивается своими ногтями в белое дерево, оставляя не очень глубокие следы на мебели.

— Не твоего ума дела! — кричит она. Женщины, пожалуй, очень упертые создания.

Девчушка с синими глазами пытается разглядеть в газах собеседницы что-то, не зная чего.

— Боль… — лишь срывается с ее полусухих уст. Шимито словно замерла во времени — ее глаза широко распахнуты. О, да, смертная напомнила о том, что она так упорно пыталась забыть.

Барабанщица, расслабляя напряженное тело, отходит от стола в сторону.

Тишина витала в воздухе.

Слеза, словно первая капель, скатывается по белоснежной кожице к шее. Нет. Больше нет слез. Есть лишь горечь обиды.

— Шкаф справа… — шепотом, слегка хрипя, произносит Укари сквозь тишину. Собеседница не очень-то и понимает, на что намекает Укари?

— Шкаф? — переспрашивает она. В ответ доносится лишь тяжкий вздох вампирши.

Скидывая со своих прекрасных лодыжек лакированные туфли, Шимито босиком направляется в сторону шкафа.

— Надоело все таить в себе… — по пути распуская волосы, танцовщица открывает дверки шкафа. — Что предпочитаешь, белое или красное вино?

Юн немного удивляется, но, немного подумав, отвечает:

— Виски.

***

— Что вы здесь устроили? — разглядывая скептически пустые бутылки из-под алкоголя, брюнет недовольно хмурит нос. Запах спиртного отвратителен.

— Ой… Рейджик… — пытается серьезно произносить Укари, но недавно выпитый коньяк дает о себе знать: вампирша громка смеется, а следом за ней и Юн.

Веселье — все, что волнует их сейчас.

— Укари, ты же не пьешь, — холодно произносит Шу, смотря на пьяную невесту, хоть и обращается к сестре. Но его никто не слушает.

— «Нет более ничего

И никогда не было —

И я мечтаю, быть в одиночестве

Наедине со своей печалью…

И своим безумием…» — напевает строчки из песни Шимито, пританцовывая.

— Хах, да, лол! — продолжает смеяться подруга, сжимая в правой руке горлышко стеклянной бутылки.

— «Загляни ко мне в душу —

Она черна как уголь,

Как пулевое отверстие…» — останавливаясь, шепчет сестра Сакамаки. — Черна… — устремляя взгляд в пол, она кладет одну из рук на живот, а из глаз снова бегут слезы.

Рейджи и Шу никогда не видели высшего вампиры в таком состояние.

— Ненавижу тебя! — Укари набрасывается на братика с кулаками.

— Укари… — хотела прикрикнуть Юн, но ее рот затыкают. Шу, закидывая тело девчушки на свое плечо, поспешно покидает помещение, не обращая внимания на протисты невесты.

Розоволосая пыталась освободить свой рот от кляпа, но ничего не получалось, она лишь мычала. Последнее, что она видела — то как Рейджи оставляет на щеке Шимито смачную пощечину, а дальше они остаются в недосягаемости зрения подростка.

— Мне уже надоели твои выходки, — выходя на улицу, Шу дает девушке свободу, скидывая ее со своего плеча и освобождая рот.

— Но ты же мне ничего не говоришь, — рычит Юн, потирая кисть руки. Опьянение словно рукой сняло.

— Не твоего ума дела, — холодно выпаливает блондин, хватая барышню за руку.

— Да что это за отношения, если жених ничего не говорит невесте! — пытаясь освободиться, щебечет она. Сакамаки останавливается.