Мейси Доббс. Одного поля ягоды

— Ты права. Сказал, что в полете ты всегда будешь смотреть вниз, и если место будет хорошим для приземления, спустишься на него — или что-то в этом роде. Ты же знаешь, Морис говорит притчами. Клянусь, иногда я думаю, что он человек самого глубокого ума из всех, кого я знаю, а иногда меня бесит непонятность его высказываний! — Леди Роуэн покачала головой. — Мейси, посетишь его в скором времени?

— Да, я собиралась. Собственно, мне нужно проконсультироваться с ним.

— Что-нибудь интересное?

Мейси молча улыбнулась леди Роуэн.

— Понимаю, ты не можешь выдавать секреты.

— Расскажите мне о Джеймсе, — попросила Мейси.

Леди Роуэн отвела взгляд, взяла с пристенного стола свой бокал и отхлебнула шерри.

— Джеймс. Ох уж этот Джеймс! Мейси, я в растерянности. Когда этот мальчик был еще ребенком, я знала, что он слишком чувствительный. Обращала ты внимание, что мы всегда называем его мальчиком? Даже теперь. Было бы не так уж плохо, если б он слонялся по городу, кутил и бедокурил. Но это беспокойство… Я хочу, чтобы он поговорил с Морисом. Но он не хочет ехать к Морису, и ты знаешь, что Морис не поедет к нему. Одна из причуд Мориса — это то, что Джеймс должен открыть дверь и прийти к нему сам.

— Леди Роуэн, Морис прав.

— Ну конечно. Ты всегда на его стороне. Кстати, они с твоим отцом там часто общаются с тех пор, как Морис купил дом вдовы.

— Расскажите о Джеймсе, — напомнила Мейси.

Леди Роуэн отпила еще глоток шерри.

— Откровенно говоря, я беспокоюсь. Джулиан тоже беспокоится, но выражает это по-другому. Кажется, он думает, что, если мы будем терпеливы, Джеймс выйдет из этой жуткой депрессии.

Мейси молчала, давая леди Роуэн возможность собраться с мыслями. Сидя неподвижно, позволяя молчанию затягиваться, она ощущала досаду, непонимание, гнев, скопившиеся в этом доме, проникшие во все комнаты, наряду с ожиданием, что Джеймс когда-нибудь снова станет беззаботным молодым человеком, каким был.

Вошел Картер, объявил, что обед будет подан в столовую. Мейси взяла под руку леди Роуэн, опиравшуюся на трость с серебряным набалдашником.

— Замечательно, Картер, замечательно. Как всегда, похвала миссис Кроуфорд.

Пока Картер подавал обед, разговор шел на нейтральные темы, и только лишь когда дворецкий удалился, леди Роуэн снова заговорила о Джеймсе:

— Несколько недель назад Джеймс встретился с фронтовым товарищем, который слышал о некой ферме в Кенте, куда старые солдаты могут уйти жить вместе с теми, кто «понимает». Они употребляли это слово, «понимает». Будто никто другой не способен понять. Похоже, эта ферма прямо-таки революционная идея. Изначально она предназначалась для людей с лицевыми ранами, но теперь открыта — очевидно, когда одна из комнат освобождается — и для перенесших другие ранения.

Леди Роуэн положила на тарелку нож с вилкой, отпила глоток вина и продолжила:

— Разумеется, Джеймс еще страдает от шрапнельных ран в ноге и в руке, но Морис сказал, что его дискомфорт — результат меланхолии. Однако Джеймс очень заинтересовался этой общиной раненых. Он был там, познакомился с ее основателем и решил переехать жить на эту… эту ферму в обозримом будущем!

— Леди Роуэн, вы как будто встревожены его решением. Есть тут еще что-то?

— Да. Многое. Основатель, человек по имени Адам Дженкинс, заявляет, что поскольку на поле боя все должны быть равны, и офицеры, и солдаты, так как сражались с одним врагом, то и на этой ферме ни у кого не должно быть преимуществ. Это вполне справедливо, но Джеймс говорил что-то об отказе от фамилии и титула. Чего ждать дальше?

Леди Роуэн покачала головой.

Мейси тут же вспомнился Винсент Уэзершоу. Винсент.

Леди Роуэн продолжила:

— Я очень хочу, чтобы Джеймс вернулся в Канаду. Он как будто был счастлив там до войны, и, во всяком случае, в Канаде он будет работать, приносить пользу. Его отец был бы очень рад; у него бы камень свалился с души. Я знаю, Джулиан хочет немного помедлить, чтобы Джеймс взял бразды правления. А он переводит туда деньги…

К еде леди Роуэн почти не притронулась. Вместо этого водила пальцами вверх-вниз по ножке винного бокала.

— Как это понять? — спросила Мейси.

— Очевидно, это одно из условий вступления в «Укрытие» или как там оно называется. Чтобы стать членом группы, ты приходишь без всего. И Джеймс перевел свои личные деньги этому Дженкинсу — и не только он, другие сделали то же самое. Слава Богу, его отец еще жив и существуют ограничения тому, чем он может распоряжаться. Джулиан предпринимает шаги, чтобы защитить состояние — и будущее Джеймса, — пока он не откажется от этой ужасной мысли. Разумеется, Джулиан сделал уже многое, чтобы сохранить состояние, когда несколько лет назад понял, что грядет всеобщая стачка. Мейси, я вышла замуж за разумного человека.

— Что делает Дженкинс с деньгами?