Механическая принцесса

Уилл ответил холодным взглядом, выдернул нож из мишени и протянул ей. Сесилия метнула его и снова попала в цель. Нож, застряв в дереве, покачивался, словно чей-то насмешливый палец.

– Два, – мрачно произнесла девушка.

Сжав челюсти, Уилл снова вытащил кинжал и отдал его сестре. В ее душе жила уверенность. Она знала, что ей это под силу. Она всегда могла залезть так же высоко, как Уилл, бегать так же быстро, как и он, и так же надолго задерживать дыхание…

Она метнула нож в третий раз, и он вонзился в «яблочко». Сесилия подпрыгнула и захлопала в ладоши, на мгновение отдавшись восторгу одержанной победы. Ее волосы, растрепавшись, упали на лицо; отбросив их назад, она улыбнулась:

– Ты напишешь. Такое было условие.

К ее изумлению, Уилл улыбнулся в ответ:

– Ну, хорошо, напишу. Напишу, а затем брошу письмо в огонь.

От возмущения она была готова наброситься на него, но он выставил вперед руку:

– Я обещал написать, но о том, чтобы отослать это письмо, мы не договаривались.

Сесилия задохнулась от гнева:

– Как ты смеешь так меня обманывать!

– Говорил я тебе, что в тебе нет ничего от Сумеречного охотника? Иначе тебя нельзя было бы так легко провести! Я не собираюсь писать никаких писем – это противоречит Закону. И давай поставим на этом точку.

– Можно подумать, тебе есть дело до Закона! – топнула ногой Сесилия и еще больше разозлилась, потому что терпеть не могла девчонок, топающих ногами.

Глаза Уилла сузились.

– А тебе нет дела до того, что ты тоже Сумеречный охотник. Знаешь что? Я напишу письмо и дам тебе, если ты пообещаешь отвезти его домой и больше никогда сюда не возвращаться!

Сесилия отпрянула. У нее еще сохранились воспоминания о шумных перебранках с Уиллом, о ее китайских куклах, которые он сломал и выбросил в чердачное окно. Но она помнила и то, как он перевязывал ей пораненное колено или заплетал косы. У того Уилла, который сейчас стоял перед ней, этой доброты не было и в помине. В первые два года после того, как он ушел, мама часто плакала. Как-то раз, обняв Сесилию, она сказала, что Сумеречные охотники «заберут у него всю любовь». «Они холодные и расчетливые», – добавила она тогда. Еще бы, ведь они запретили ей выходить замуж. Что ее Уиллу от них понадобилось?

– Никуда я не уеду, – ответила Сесилия, пронзив Уилла убийственным взглядом, – если же ты будешь настаивать, то я… то я…

В этот момент дверь отворилась, и в проеме возник силуэт Джема.

– Ну да, – сказал он, – опять грозите друг другу. Давно ругаетесь?

– Это он начал.

Сесилия дернула в сторону Уилла подбородком, хотя и знала, что это совершенно бесполезно. Джем, парабатай Уилла, относился к ней по-доброму, но сдержанно, как и положено относиться к младшей сестре друга, но при этом всегда занимал сторону своего побратима. Человек отзывчивый, но твердый, он ставил Уилла превыше всего на свете.

Или почти всего. Когда Сесилия впервые появилась в Институте, больше всего ее поразил как раз Джем. Серебряные глаза и волосы, тонкие черты лица – он был красив необычной, даже неземной красотой. Этот юноша был похож на принца из сказки, и она уже стала подумывать, не влюбиться ли в него, но тут выяснилось, что он по уши влюблен в Тессу Грей. Куда бы та ни пошла, он не сводил с нее глаз, а стоило ему с ней заговорить, как голос его тут же менялся. Джем смотрел на Тессу, как сказала бы мать Сесилии, словно она «единственная звездочка на небосклоне».

Сесилия не обижалась: Тесса была милой, доброй, хотя и несколько застенчивой. Подобно Уиллу, она постоянно где-то сидела одна, уткнувшись в книгу. Если это и есть тот идеал, к которому стремился Джем, то ей, Сесилии, никогда не занять места в его сердце. И чем дольше она жила в Институте, тем отчетливее понимала, как сложно ей будет ладить с Уиллом, который держался с Джемом как покровитель и защитник. Да он глаз с нее не спустит, следя за тем, чтобы она его ничем не обидела. Нет, от всего этого ей лучше держаться подальше.

– Мне в голову пришла замечательная идея: связать Сесилию и скормить ее уткам в Гайд-парке, – сказал Уилл, коротко улыбнувшись Джему, – и ты мог бы мне помочь.

– К сожалению, тебе придется отложить свой кровавый план до лучших времен. Внизу ждет Габриэль Лайтвуд, и мне нужно сказать тебе пару слов. Твоих любимых, особенно если соединить их в одно целое.

– Полный придурок? – заинтересовался Уилл. – Жалкий выскочка?

– Нет, – с ухмылкой ответил Джем. – Демонический сифилис.

Ловко неся на одной руке поднос, Софи постучала в дверь. Она услышала быстрые шаги, и дверь распахнулась: на пороге стоял Гидеон в брюках с подтяжками и белой рубашке с закатанными рукавами. Волосы у него были мокрыми. Сердце Софи забилось быстрее, но она заставила себя нахмуриться.

– Мистер Лайтвуд, я принесла лепешки, а Бриджит приготовила вам блюдо сэндвичей.