Механическая пустошь

Рыцарь внимательно слушал, а пальцы все быстрее перебирали подаренные четки. Внезапно, нить лопнула и бусины посыпались на пол.

— Грош твоей вере, нечестивец. Это ты, а не они неверный сын своих предков. Очень жаль, что так и не понял этого. В тот день, те кого вы убили взывал именно ко мне. А чем в это время занимался ты?

— Прославлял тебя!

— Неправда, — спокойно ответил некто или нечто. — Твой голос выкрикивал призывы утопая в слепом безумии! Разве не так?

Де Бреньи едва не взвыл от безысходности. Кому он пытался врать? Самому себе? А кому же еще. Ведь тот, кто говорил с ним сейчас, не нуждался в этой лжи. Он читал рыцаря как открытую книгу.

— Ненависть и высокомерие — вот что за черви поселились в твоем естестве. Неужели ты так и не понял самой главной истины… Вы — люди, равны между собой. А если кто и выделяется среди остальных, то уж точно не благодаря громкому титулу или набитому до отказа кошельку.

В ответ рыцарь заткнул уши и принялся распевать спасительный псалом. И с каждым словом, все быстрее и громче. Пытаясь заглушить разгорающийся внутри пожар. Но у него так ничего и не вышло. Как только рыцарь за тих, обвинения посыпались с новой силой. Правда на этот раз говоривших было двое.

— Вот видишь, а это лишь одно из твоих злодеяний…

— И не самое ужасное.

— Надеюсь ты помнишь, что произошло в седьмой день последнего новолуния?

Рыцарь вздрогнул и замотал головой, словно пытаясь вытрясти от туда чужих советчиков. Лишь он один знает эту постыдную часть своей жизни, так пусть все секреты останутся на своих местах, где им и положено быть. Но его внутренние голоса — если конечно это были они, — рассудили иначе.

И тогда Густав не выдержал.

Способный терпеть любую, даже самую сильную боль, он в конечном итоге сдался.

Это была длинная ночь. И измерялась она не временем, а словами. Голоса в голове рыцаря множились, перебивали друг дружку, пытаясь как можно скорее выговориться. Но самое ужасное, что говорили они одну сплошную правду. А рыцарь лишь внимал, мысленно каясь в собственных грехах. В какой-то момент у него просто не осталось сил и он упал на ледяной камень.

Наступила тишина, которую нарушили отчетливые человеческие шаги. В соседнюю залу пожаловали гости.

5

Буря ушла внезапно, как и появилась. Продемонстрировав собственную силу, она довольно скоро растворилась среди голых возвышенностей, оставив после себя песчаные бугры и вырванные с корнем деревья.

Странник сидел у самого входа в пещеру и пытался раскурить последнюю сигару.

Землеройка подошла бесшумно, как умела это делать. Но Дар все равно ее заметил. Спокойно подвинулся и предложил ей плоский бок валуна. Тальпа устроилась рядом.

— Скажи, ты ему доверяешь? — кивнула она на темный зев пещеры.

Странник пожал плечами:

— Вера и доверие разные вещи. Скажем так: мне достаточно того, что он верит собственным словам.

— Звучит как бред сумасшедшего.

— Возможно, — равнодушно изрек странник. — Но пока мы не нашли опровержение его истории, будем считать ее правдой.

— Ты это серьезно?

— Вполне. Когда-то давно, еще будучи ребенком, я слышал от вераго, что тьма способна пожирать время. Правда тогда речь о двух, максимум трех часах, но это не меняет сути. Если это было тогда, почему не может случиться теперь.

— Да, но не в таких масштабах, — заметила Тальпа.

Странник лишь недовольно скривился:

— Мир, сорвало с петель. Так что забудь о привычных законах бытия. Теперь над всеми заправляет сам Парадокс.

— И что это значит? — недоверчиво фыркнула землеройка.

— А то и значит: Парадокс нельзя загнать в привычные рамки или обличить логикой. Он не подчинялся и никогда не будет подчиняться каким-либо законам.

Нахмурившись, землеройка не стала спорить. Просто приняла столь странное объяснение.

— То есть получается, что этот рыцарь проторчал в пещере кучу времени.

— Лет сто, не меньше, — согласился Дар.

— Тогда откуда ты знаешь про его боевой орден? — продолжила сыпать вопросами землеройка.

Сделав наконец первую затяжку, странник облегченно выдохнул сизый дым и удовлетворенно крякнул:

— Когда-то один из моих вераго, кажется это был седовласый Езев, сказал: мир без прошлого, не имеет будущего. Тоже самое и с людьми. Обосновавшись на этой планете, поселенцы обязаны были изучить здешний мир. Вот почему мы, будущие защитники рубежа, изучали местную историю. Как-то раз, перечитывая старые фолианты, которые мы спасли из разрушенной Турианской библиотеки, мы с воспитанниками нашли старый набросок — рыцарь после турнира. Такой высокий, в плотной кольчуге и тунике в пол, в руке меч и шлем, а на груди и предплечьях знак…

— Такой же как… — не выдержала Тальпа, прервав рассказ Дара.

— Именно, — кивнул он.

— И что было дальше.