Механический ангел

До сих пор ей не приходилось стесняться собственного отражения. Красавчик Нат унаследовал всю прелесть их покойной матери, но Тесс была вполне довольна и тем, что на ее долю достались гладкие каштановые волосы и спокойные серые глаза. К тому же, каштановые волосы были у Джейн Эйр и других ее любимых героинь. И высокий рост Тесс не смущал: тетя Гарриет говорила, что высокая девушка всегда будет выглядеть королевой – надо только держать осанку.

Но сейчас до королевы Тесс было как до луны. Измученная пленом и неизвестностью, она исхудала, и безобразное черное платье висело на ней мешком – ни дать ни взять огородное пугало. Если так будет продолжаться, Нат, чего доброго, ее даже не узнает! Сердце Тесс сжалось при мысли о брате. Нат. Ведь это ради него она сюда приехала. Иногда тоска по брату становилась совсем нестерпимой. Без него Тесс была одна в целом свете. Без него никому нет дела, останется она жить или умрет. Думать об этом было так ужасно, что временами Тесс погружалась в черную пучину отчаяния, из которой, казалось, нет возврата. Если никому на свете до тебя нет дела, может, и тебя самой на свете нет?

Щелчок замка прервал ее раздумья. Дверь распахнулась; на пороге стояла Миранда.

– Пора, – объявила она. – Миссис Блэк и миссис Дарк уже заждались.

Тесс бросила на служанку взгляд, полный отвращения. Сколько же этой девице лет? Девятнадцать? Двадцать пять? Круглое гладкое лицо без возраста; волосы цвета помоев, крепко зачесанные назад и собранные в узел на затылке. И лягушачьи глаза навыкате, точь-в-точь как у того кучера. Тесс давно уже предположила про себя, что они родственники.

Тесс вышла в коридор и направилась к лестнице; Миранда шагала рядом, переваливаясь, как утка. Тесс подняла руку и потрогала цепочку на шее, на которой по-прежнему висел механический ангел, – она делала это каждый раз, когда шла на встречу с Темными Сестрами. Прикосновение к подвеске успокаивало ее и придавало сил.

Темный Дом казался очень большим, хотя Тесс не видела ничего, кроме лестницы, апартаментов Сестер и своей комнатушки. Наконец, они добрались до сырого подвала, похожего на склеп. Похоже, Сестрам это место было по душе. Их приемная скрывались за широкими двустворчатыми дверями, а узкий коридор уводил дальше, в глубину подвала, – и Тесс надеялась никогда не узнать, куда именно.

Двери в приемную были открыты. Миранда вошла без стука, но на всякий случай громко затопала, предупреждая хозяек о своем появлении. Тесс неохотно последовала за ней: эту комнату она ненавидела всем сердцем.

Здесь всегда стояла влажная жара, как на болоте, даже когда на дворе было пасмурно. Стены сочились сыростью, а обивка стульев и диванов цвела плесенью. Запах тоже был странный и неприятный, как на берегах Гудзона в жаркий день: стоячая вода, ил и отбросы.

Сестры, как всегда, сидели за огромным высоким столом – и, как всегда, были разряжены в пух и прах: миссис Блэк – в платье цвета сочной лососины, а миссис Дарк – в переливчато-синем. По контрасту с ярким атласом лица их казались серыми и походили на сдутые воздушные шарики. Обе Сестры, несмотря на жару, были в перчатках.

– Ступай, Миранда, – распорядилась миссис Блэк, вращая пухлым большим пальцем тяжелый медный глобус, стоявший на столе. Тесс не раз пыталась рассмотреть его получше: что-то в расположении континентов казалось неправильным, особенно в центральной части Европы. Но Сестры никогда не подпускали ее близко. – И закрой за собой дверь.

Миранда равнодушно исполнила приказ. Тесс постаралась не вздрогнуть, когда дверь захлопнулась и легкий ветерок, хоть немного освежавший эту затхлую комнату, исчез.

Миссис Дарк склонила голову набок:

– Подойди сюда, Тереза. – Она была добрее сестры и обходилась уговорами там, где миссис Блэк предпочитала пощечины и угрозы. – И возьми это.

Она протянула Тесс потрепанный розовый лоскуток, когда-то, возможно, служивший лентой для волос.

Тесс уже привыкла, что Темные Сестры то и дело давали ей подержать какие-то вещи. Вещи, некогда принадлежавшие другим людям: булавки и часы, брошки и детские игрушки. Однажды ей вручили шнурки от ботинок, в другой раз – серьгу, испачканную кровью.

– Возьми, – нетерпеливо повторила миссис Дарк. – И преобразись.

Тесс взяла ленту. Та легла ей на ладонь, легкая, словно крыло мотылька. Темные Сестры смотрели на нее бесстрастно. Тесс вспомнились книги, герои которых дрожали на скамье подсудимых в Олд-Бейли, молясь про себя услышать спасительное слово:: «Невиновен». В этой комнате Тесс всякий раз чувствовала себя, словно в зале суда, хотя и представить себе не могла, в чем ее обвиняют.

Она повертела ленту в руке, вспоминая, как Темные Сестры вручили ей самую первую вещицу – женскую перчатку с перламутровыми пуговками, – и стали кричать, чтобы Тесс преобразилась. Они хлестали ее по щекам и трясли за плечи, а она снова и снова с нарастающим ужасом повторяла, что понятия не имеет, о чем они говорят.