Механический ангел

— Это одна из его функций? — Джем был совершенно спокоен, впрочем, как и всегда.

— Ошиб… — начал было Генри, но потом запнулся и тихо пробормотал: — Нет.

Уилл что-то проворчал себе под нос. Тесс не расслышала, что именно, но была уверена, что разобрала слова «Генри» и «придурок». А через мгновение раздался страшный грохот.

— Уилл! — раздался исполненный тревоги женский голос.

В ту же самую секунду яркий свет залил комнату, и Тесс отчаянно заморгала. В дверях стояла Шарлотта. Высоко над головой она держала лампу с колдовским светом. У ее ног среди осколков разбитой посуды лежал Уилл.

— Что, спрашивается…

— Я пытался починить газовую лампу, — раздраженно ответил Уилл, не дослушав вопрос. Он медленно сел на полу и стряхнул осколки со своей рубашки.

— Это мог сделать и Томас. А теперь ты мало того что чуть не разбился, так еще и переколотил целую кучу тарелок.

— А виноват во всем твой муж! — Уилл принялся себя осматривать и вид при этом имел страшно недовольный. — Думаю, у меня перелом. Болит страшно.

— А выглядишь ты — лучше не придумаешь. — Шарлотта была безжалостна. — Встань. Полагаю, сегодня вечером мы будем обедать при колдовском свете.

Джессамина, по-прежнему сидевшая в дальнем конце стола, фыркнула. Это был первый звук, который она издала с тех пор, как Уилл спросил ее о крови на жакете.

— Ненавижу колдовской свет. В его лучах мое лицо становится совершенно зеленым.

* * *

Несмотря на зеленый цвет лица Джессамины, Тесс обнаружила, что колдовской свет ей нравится. В его белом сиянии все выглядело страшно романтичным и таинственным, даже горох с луком. Потянувшись за тяжелым серебряным ножом, чтобы отрезать кусочек мясного рулета, Тесс неожиданно вспомнила их маленькую квартирку на Манхэттене, где когда-то за ужином собирались она, Нат и тетя Генриетта. Каждый вечер они рассаживались за простым, грубо сколоченным столом и ужинали при свете двух свечей. Денег у них никогда не было, но они всегда жили очень достойно, отчего бедность не бросалась в глаза: у тети Генриетты всегда все было выглажено и начищено, начиная от оборок на занавесках и кончая маленьким медным чайником. Она всегда говорила, что чем меньше у вас есть вещей, тем бережнее вы должны обращаться с тем, что имеете. И теперь Тесс, оказавшись в этом огромном доме, чуть ли не доверху набитом дорогими вещами, задавалась вопросом: берегли ли сумеречные охотники то, что имели?

Шарлотта и Генри в подробностях пересказали то, что узнали от Мортмэйна. Джем и Уилл слушали внимательно, в то время как Джессамина со скучающим видом смотрела в окно. Джема, казалось, особенно заинтересовали описание дома Мортмэйна и те вещи, которые миллионер собирал по всему свету.

— Я же говорил вам, — сказал он наконец, — эти тайпаны всегда считали себя лучше других. И выше закона.

— Да, — согласилась Шарлотта. — Судя по его манерам, он привык отдавать приказы. Именно такие люди зачастую становятся легкой добычей для тех, кто хочет втянуть их в дела Нижнего мира. Власть для них — это наркотик, и с каждым днем им нужно ее все больше и больше. Они готовы на все, чтобы только стать еще влиятельнее. Вот только эти люди и понятия не имеют, как высока цена за власть в Нижнем мире. — Нахмурившись, она повернулась к Уиллу и Джессамине, которые, похоже, опять начинали ссориться? — В чем дело?

Тесс же в это время повернулась к Джему, который сидел справа от нее.

— Шанхай… — протянула она шепотом. — Звучит так романтично. Жаль, что я не могу поехать туда. Я всегда мечтала о путешествиях.

Джем улыбнулся в ответ, и девушка вновь заметила, как что-то сверкнуло на его шее. Присмотревшись внимательнее, Тесс поняла, что это был кулон, вырезанный из тусклого зеленого камня.

— Вы путешествуете. Вы же теперь в Англии, — возразил он.

— Раньше я путешествовала только в книгах. Знаю, это звучит глупо, но…

И тут их беседу прервал громкий крик Джессамины, для верности ударившей еще и вилкой по столу:

— Шарлотта, пусть Уилл оставит меня в покое!

Уилл откинулся на спинку стула. В его синих глазах плескалась злость.

— Оставлю, если она скажет, откуда взялась кровь на ее одежде. Или позволь мне высказать собственное предположение, дорогая Джесси. В парке ты наткнулась на бедную женщину, которая случайно задела тебя и испачкала твое платье. Тогда ты вышла из себя и перерезала ей горло своим чертовым зонтиком. Я прав?

Улыбка Джессамины напоминала скорее оскал хищного животного.

— Ты смешон.

— Она права, — поддержала девушку Шарлотта. — И ты сам прекрасно понимаешь, что говоришь нелепые вещи.

— Тем более сегодня я в синем, а с синим сочетаются любые цвета, — продолжала Джессамина. — Все это знают. Хотя что с тебя взять — ты же почти не заботишься о собственной одежде.

— А вот и нет. С красным синее выглядит просто отвратительно, — возразил Уилл.

— А у меня есть жилет в красно-синюю полоску, — ни с того ни с сего вклинился в разговор Генри, потянувшись за блюдом с горохом.