Механический хэппи-лэнд

– Уложил в свой фибровый чемодан серебряные пистолеты, ковбойскую шляпу-ведро и заглянул в кубышку. За сорок лет я скопил тридцать тысяч долларов. Мне шестьдесят пять, сердце пошаливает. А ведь выгляжу неплохо, да? Выложил тысячу долларов за билет в один конец. Боже упаси, если мне здесь не понравится. С моими-то привычками тратить деньги на обратную дорогу может и не хватить. Я хочу завести свое дело. Не знаю какое. Что-то такое, что доставляет мне удовольствие. А то неудовольствия в моей жизни хватало через край. Может, для начала поплотничаю малость. Потом, когда отойду от дел, еще не очень старым, обзаведусь в этой прерии хижиной, гитарой и буду петь своим внукам. Да, я еще собираюсь жениться, ей-богу, я еще буду годен для этого. Потом я расскажу своим детям про первый город, и про рубеж, и про все-все, что тут есть. Господи, шериф, я самый счастливый человек на Марсе!

– Черт побери, это уж точно, – усмехнулся шериф. – Вон взгляните! Пополнение летит!

Шериф и Самсон Вуд зашагали к неожиданно раскалившейся посадочной площадке. Для охлаждения летного поля огромные снегометы обрушили лавину льда и снега, чтобы по нему можно было ходить. Словно по волшебству, закружила метель.

Люк первой ракеты откупорился. Люди в серебристых скафандрах сбежали вниз по переносному трапу, а следом за ними, не столь проворно, сошли настороженные пассажиры. Они стояли на земле с таким видом, будто она могла в любой миг разверзнуться у них под сапогами. Они сдвинули свои ковбойские шляпы на затылок, с прищуром уставились на синие холмы, и тонкие морщинки прорезались вокруг их зорких глаз, привыкших жмуриться от солнечного света. Но в утреннем небе далекое солнце сжалось до снежного комка и стало едва ли не таким же холодным. В воздухе повеяло морозцем.

Самсон Вуд аж выронил чемодан.

– Чтоб я сдох! Боб Коу! Неужто ты?

Один из прибывших, мужчина в ладно сидящих джинсах с медными заклепками, забыл про самокрутку во рту да так и замер с ярлычком «Булл Дарема» в зубах и болтающимся кисетом. Он разжал зубы, и табак с папиросной бумагой разлетелись во все стороны.

– Самсон Вуд! Кого я вижу!

Они ринулись навстречу друг другу, закружились в шаркающей пляске, пихая и похлопывая друг дружку.

– Черт возьми, Самсон, что ты тут делаешь?

– А ты?

– Здесь вроде как моя стихия.

– Моя тоже!

– Коротышку Хикса видел?

– И он здесь?

– Не он один. Тут полно наших. Погляди!

По трапу неуклюже спускались еще двое парней с лицами цвета обожженной глины, яркими синими глазами, жилистые, как вяленая говядина.

– Самсон Вуд! – воскликнули они.

Все принялись похлопывать друг друга по спине, смеяться, топать с гиканьем и свистом. А Самсон Вуд поднял свой пистолет и выстрелил шесть раз, переполошив всех на летном поле.

– Уууууааааа! – возопили все хором.

* * *

Спустя час они сидели в поле гудящих бечевок, уплетая за обе щеки сэндвичи с ветчиной, прикладываясь к общей бутылке и весело переглядываясь.

– Самсон, дай-ка я на тебя посмотрю!

– Смотри!

Они сидели на корточках, раскачиваясь взад-вперед, и давились едой.

– Почему ты не сказал мне, что собираешься лететь?

– Я и сам недавно решил.

– Я тоже.

– Сел в эту треклятую ракету по собственной воле, – объяснял Боб Коу, щурясь. – И кого, ты думаешь, я углядел в заднем ряду? Рыжего Андерсона! А на верхней палубе – Элмер Дриско. А в баре – Бродяга Смит. Где же ему еще быть! И ни один не обмолвился другому, что собирается лететь! Ну и дела!

– Ну и дела! – подхватили все.

– Много еще летит ковбоев? – Самсон почувствовал, как у него заныло, зачастило сердце.

– Сотни!

– За чем же они летят?

– За тем же, за чем ты.

– Ну, мой дед…

– И мой…

– Значит, единогласно. Наши деды…

– Фронтир!

Поднялся всеобщий рев.

– Я гитару прихватил.

– И я.

– Я на своей играть умею.

– Значит, ни один из нас не прикидывается.

Они раскачивались из стороны в сторону.

Они притихли. Самсон Вуд посмотрел на поющие на ветру веревки неподалеку. Он оттянул одну из них и прислушался к ее дрожанию. Он посмотрел на парней, на небо и нащупал деньги в потайном поясе, обернутом вокруг его худой талии. Он дрожащими пальцами прикоснулся к деньгам и залился краской, глаза засияли, и он решил не встревать в разговоры ребят.

– Выращу семьсот голов скота. Скот здесь понадобится.

– А я овец.

– А ты, Самсон?

Самсон ушел глубоко в себя, погрузился в свой колодец, водя зажженной спичкой, продвигаясь в поисках своего пути. Теперь он медленно вернулся в свою компанию.

– Да вот думаю, – сказал он.

– О чем?

Перешептываясь, ребята с неподдельным детским любопытством придвинулись к нему, словно надеялись услышать красивую сказку.

– Я прилетел сюда в поисках чего-то. И сам не знаю чего, – сказал Самсон Вуд. – Я опасался, что не смогу это найти, но теперь оно пришло мне в голову, и я знаю, что я решил здесь совершить.

Все ждали, что же он скажет.

Самсон Вуд изрек: