Механический Зверь. Часть 4. Мастер тысячи форм (СИ)

Трое тиреев и четверо людей стояли друг напротив друга и с интересом рассматривали своих сегодняшних оппонентов. Тиреи дивились покрывающему головы людей меху, непонятным отросткам, закрывавшим слуховые отверстия, маленькому росту и бессмысленно мешковатой одежде, люди в свою очередь удивлялись сине-зеленой коже, плавникам, чисто-черным поблескивающим на солнце глазам, акульим зубам и плотно сомкнутым сейчас щелям жабр. Ну, если точнее, то удивлялись только трое из четверых, Лаз к внешнему облику рыболюдей уже привык.

Куда больше его сейчас заботила линия грядущих переговоров. Судя по всему, говорить с ними будет тот рыболюд, что стоит по центру, и это было хорошо, потому что именно он был первым, кто их встретил и именно он судя по всему относился к людям с наибольшей благосклонностью. Второй член делегации, то ли просто сопровождающий, то ли советник, то ли еще что, был тем, кто с самого начала показал свое негативное отношение к гостям. Последний же являлся и последним магом в куполе, не явившимся в самый первый раз, но судя по его безразличному взгляду, к происходящему в целом и к ним четверым в частности он был сравнительно нейтрален. Итого, если говорить языком выборов: один «за», один «против» и один «воздержался». Расклад, очевидно, не лучший и не худший, впрочем, Лазу этого было вполне достаточно.

Главной его целью на сегодня было дать этой троице понять, как можно более аккуратно и дипломатично, что они не пленники и переговоры будут вести лишь на равных с рыболюдьми. На самом деле, Лаз предполагал, что ни один из пятерых магов не обладает очень высокой силой души, максимум на уровне человеческого высокого потенциала, что означало, что даже у Ронды, а тем более у него самого заклинания должны быть куда сильнее. Вот только всегда стоило делать поправку на неизвестные факторы, ведь он не знал, чего успел достичь гений рыболюдской магической мысли. Сила заклинаний зависела далеко не только от потенциала души и количества энергии. Так что без крайней нужды обострять ситуацию не стоило.

«Мы. Вы. Дружба.» — для начала он решил закрепить успех предыдущей «встречи». Рыболюди переглянулись, но, судя по всему, вести переговоры и правда был уполномочен лишь один, поскольку советоваться со своими спутниками он явно не собирался. Уже знакомый жест сомкнутых рук стал отличным началом.

«Мы. Вам (руки от груди вперед, словно движение в брассе). Вы. Нам (обратное движение).» — вроде бы ничего сложного, рыболюди должны были понять.

Уполномоченный представитель в лице Бай Тана, немного подумав, показал сначала на купол, потом на себя и своих товарищей, а потом с недоуменным видом обвел рукой Лаза и компанию. Посыл был очевиден: «Что мы вам можем дать я понимаю, но что вы можете нам предложить?» — именно то, чего Лаз и хотел.

«Вы. Смотрите.» — Форму рыболюда он создал еще в первый же день своего пребывания в куполе, скопировав того самого солдата, на котором приехал в лазарет. Оставалось лишь внести несколько индивидуальных штрихов.

Когда земляного тирея, что вел с ними переговоры, окутал странный черный дым, Байтан сильно напрягся. Да, он очень надеялся на положительное завершение этих переговоров и хотел получше узнать этих существ, таких одновременно похожих и непохожих на них самих. Однако сложившиеся за многие годы предубеждения и стереотипы в отношении этой расы не давали ему довериться им окончательно. И как бы его разум не желал отринуть эти клише и взглянуть на четверых разумных перед ними объективно и беспристрастно, в душе какой-то противный голосок постоянно твердил: «Не верь этим варварам, они опасны!» Может быть это и не было плохо, ведь это означало, что он никогда не потеряет бдительности. И Байтан, как ему казалось, был готов совершенно ко всему, что может последовать за этим густым туманом. Как же сильно он ошибался.

Кокон черного дыма медленно вырос и расширился, а когда лопнул, на троих тиреев вместо бледного, маленького, покрытого белым мехом подобия смотрел уже самый настоящий, безо всяких сомнений настоящий тирей. И пусть его кожа была слишком светлой, светлее даже чем у женщин, пусть вместо обычного плавательного костюма или доспеха на нем была все та же человеческая мешковатая одежда, пусть у него не было полагающегося каждому жителю комплекса амулета, это не имело никакого значения.

Грубый и простоватый Борса Крахам в совершенном шоке сложил руки над жабрами в молитве морскому богу. Сврай, вечный скептик и зануда, не заметил как его рот приоткрылся, показывая три вырванных нижних зуба — позорный символ предательства, что он всегда старательно скрывал. Сам же Байтан, от неожиданности позабыв структуры всех заклинаний вместе с правилами ведения переговоров, сделал несколько шагов вперед, к непонятно откуда появившемуся собрату, прежде чем смог прийти в себя и, смущенно покачав головой, вернуться обратно. Между тем фигуру белого тирея снова окутал густой туман, а через секунду на его месте уже вновь стоял тот земляной тирей с широкой улыбкой во все лицо.