Механический Зверь. Часть 5. Белый генерал

Самостоятельно открывать дверь в помещение с таким количеством человек было рискованно. Ящерка была мастером маскировки, но невидимостью точно не обладала и заметить промелькнувшее нечто на кухне вполне могли. Впрочем, прямо сейчас это и не требовалось.

Сам Лаз готовил отвратительно, что в этой, что в прошлой жизни, и мог умудриться испортить даже элементарную яичницу, но, тем не менее, понять, что в процессе готовки постоянно нужны новые продукты, ему ума хватало. Так что он просто притаился над верхним косяком двери, дожидаясь момента.

И он настал довольно скоро. Дверь в холодильную камеру распахнулась и молодой, лет пятнадцати, парень, юркнул внутрь, зябко ежась и выдыхая облачка пара. Он явно торопился, что и не удивительно, так что, положив в корзинку кувшин молока и с полтора десятка разных фруктов, поспешил вернуться на кухню. Лаз уже ждал его в тамбуре, подвешенный под потолком вниз головой, однако одна интересная деталь от его взгляда не ускользнула. Перед тем как закрыть за собой дверь, парень бросил взгляд вглубь холодильного помещения, на невидимый с такого ракурса проход между двумя холодильными камерами. И в этот момент его сердце, которое Лаз слышал также же отчетливо, как и крики шеф-повара за тонкой деревянной перегородкой, резко забилось чуть ли не вдвое быстрее. Вряд ли поваренок знал, что находится в том отделении, но совершенно точно боялся этого. Довольно интересно было осознавать, что Чибак не раскрывал всех секретов своим подчиненным. Однако на этом дело не закончилось.

Успешно прошмыгнув в дыму и пару на потолок кухни, а оттуда дальше, в следующие и следующие помещения, Лаз начал понимать, что его представление о личности Чибака было в корне неверным. Раньше он воображал старика как эдакого безумного ученого, живущего где-то за лесами, горами и реками, в глуши. Понятное дело, что это даже теоретически не могло быть правдой, вспомнить хотя бы те же коровьи туши, которые откуда-то нужно было брать. Однако общее направление мыслей Лаза от этих частностей не менялось, просто безумный доктор перебрался поближе к человеческому жилью и нашел поставщика мяса.

На деле же выяснялось, что Чибак был скорее не Франкенштейном, а Джекилом, скрывающим своего Хайда. Выбравшись из камеры, находившейся, насколько он мог судить, метрах в тридцати под поверхностью земли, Лаз попал в совершенно обычный на вид особняк аристократа средней руки. Обои в цветочек на стенах, картины с предками хозяина, хотя в случае Чибака скорее это были потомки, бархат, мореный дуб и позолота. В меру роскошно, в меру импозантно, в меру утонченно. Лаз даже нашел несколько оправленных в аккуратные рамочки благодарных грамот от короля Сайркина. Не знай Лаз правды, никогда бы не заподозрил, что в десятке метров внизу проводятся жестокие и даже по меркам этой эпохи негуманные опыты над людьми.

Что самое удивительное, попытавшись аккуратно прощупать подземелье магией восприятия, Лаз ничего не почувствовал. Словно того каменного мешка, из которого он буквально пятнадцать минут назад выбрался, просто не существовало. И даже тот отдел холодильника, в котором складировались туши, в магическом видении казался обычным подсобным помещением без каких-либо таинственных люков в полу. Что же, теперь становилось понятно, почему Айну не нашли за столько лет тщательных расследований. Чибак создал идеальное прикрытие не только для себя, но и для своих темных делишек.

Лаз мог даже не пытаться что-то найти в этом особняке. Он был создан специально для того, чтобы отводить от Чибака любые подозрения, а потому тут просто не могло быть никаких разоблачающих его материалов. Никаких замаринованных в банках голов, никаких отчетов о вскрытиях монстров, никаких шляющихся по коридорам деревянных слуг. Все идеально чинно, чисто и благопристойно.

И от этих мыслей у Лаза в мозгу словно что-то щелкнуло. Невероятных усилий стоило удержался от того, чтобы не начать крушить все вокруг самыми сильными из имевшихся у него в запасе заклинаний. И он точно знал, что ему будет плевать на людей, что он убьет в процессе. Но в исступление Лаза приводил вовсе не сам факт обмана.

Его бесила та стерильность, которую Чибак развел вокруг своей аморальной деятельности. Не было ничего такого в том, что кто-то скрывал свою истинную сущность от окружающих. В той или иной степени так поступали вообще все люди, а Лаз лгал всем вокруг с того самого момента, как научился говорить. Но Чибак не просто прятал что-то, он старательно и последовательно выстраивал вокруг своей прогнившей насквозь личности максимально изысканный и притягательный фасад.

И от чего-то это показалось Лазу настолько мерзким, что от нахождения внутри этого до скрипа правильного особняка ему стало хуже, чем когда он был в вонючей и склизкой темноте шлюза. И убийство Чибака больше не было лишь необходимостью.

Глава 8