Читаем Механический Зверь. Часть 5. Белый генерал полностью

Механический Зверь. Часть 5. Белый генерал

Воздух вокруг них загустел, заполненный огромным количеством энергии, Петр, явно не ожидавший ничего подобного, хватая ртом воздух, круглыми глазами уставился на Лаза. Перед принятием Саймона Сигнеса на работу механиком его потенциал был проверен. Стандартная процедура, однако обмануть измеритель было практически невозможно, поскольку дело было не в манипуляции собственной душой, что умели все маги, а в контроле проходящих через прибор частиц энергии человека, управляющего измерителем, что могло получиться лишь при подавляющем преимуществе в мастерстве. А так как проверку проводил лично Петр, бесспорный гений, это, казалось, было и вовсе нереально.

Вот только Лаз, чья душа была примерно в десять раз сильнее, чем у Петра, для обмана использовал не изящество, которого ему до сих пор недоставало, а грубую силу. Подобного, конечно же, ожидал бы только полностью поехавший параноик. И потому, совершенно не готовый к чему-то подобному Петр оказался в ловушке, не способный ни пошевелиться, ни использовать магию.

Так, запечатанный в энергии, словно комар в янтаре, он и был опущен под землю на глубину около полусотни метров. Лаз, понятное дело, спускался рядом.

— Я освобожу твою голову и грудь, чтобы ты смог говорить и нормально дышать. Попробуешь что-нибудь выкинуть — убью, не задумываясь.

Настроение в последние несколько дней после всех этих мыслей о магическом бесплодии у Лаза и так было ни к черту, и еще одна проблема в лице каким-то образом раскрывшего его прикрытие танильца точно не уменьшила его заботы. Кивнуть или хоть как-то выразить свое согласие Петр был не способен, сейчас даже зрачки отказывались двигаться, а веки — смыкаться, из-за чего глаза уже начали сильно слезиться. Однако, похоже, его совершенно неожиданному похитителю подтверждения и не требовалось, и это пугало даже больше, чем сами угрозы.

Прокашлявшись, под подавлением даже легкие не могли нормально качать воздух, Петр непонимающим взглядом уставился на Лаза. Тот недовольно поморщился.

— Если хочешь сказать, что я переборщил в ответ на простое: «Кто ты?» — не утруждайся. Я рискую слишком многим, чтобы обходиться полумерами. А ты достаточно сильный маг, чтобы у меня не получилось убить тебя быстро и чисто, если бы ты ожидал чего-то подобного. Теперь твоя очередь. Что ты знаешь? И если ты будешь врать, я это почувствую.

— На мой вопрос ты, я так понимаю, отвечать не будешь? — Усмехнулся Петр, осознавая всю безвыходность ситуации, в которой оказался.

— Нет.

— Ладно. На самом деле у меня не было никаких четких доказательств, лишь догадки. Я думал, что ты просто преступник, прячущийся под чужим именем там, где никто и никогда не станет искать.

— На чем основывались твои догадки?

— Да много на чем. В основном мелочи. К примеру, ты отлично говоришь на танильском языке.

— И что?

— А то, что, если ты из Сайркина, причем не из столицы и даже не из крупного города, то, даже если ты учил язык каганата, у тебя должен был остаться акцент. — Лаз хмыкнул.

— Неплохо. Меньшего я от тебя и не ожидал. Что еще?

— Ты сказал, что видел мое выступление на турнире Кристории, но тогда тебе было сколько? Одиннадцать? Опять же, вряд ли ребенка взяли бы в такое далекое путешествие и тем более вряд ли бы заплатили за твой билет. А еще твой стиль работы с протезами не слишком похож на тот, который должен был бы появиться при работе со множеством заказов ежедневно. Ты куда более вдумчивый и последовательный, чем должно бы быть, так что, скорее всего, до моей кузницы работал только в частных мастерских. По отдельности это мало что значит, но все вместе уже слишком подозрительно, чтобы просто сбрасывать со счетов.

Лаз слушал и с трудом мог поверить. Ему казалось, что он продумал все. После открытия способа разделения тел он даже стал оставлять своего клона в постели, с помощью магии зачарования давая ему дыхание и сердцебиение, а во время своих отпускных и похода в Рунту создал целую легенду, купив номер в отеле в захваченном городке неподалеку и заплатив деньгами Чибака актеру, чтобы изображал его, сидящего в номере и пьющего все три дня. Кто бы мог подумать, что он проколется на таких бессмысленных вещах, как отсутствие акцента или стиль работы с механизмами. Но, по крайней мере одно радовало: кроме Петра на такую мелочевку вряд ли кто-то обратил внимание, и легенда не была под угрозой. Однако теперь стоило решить, что сделать со слишком въедливым механиком. Убивать его Лазу не слишком хотелось, человеком Петр был правильным, с какой стороны не посмотри и наказывать его за слишком острый ум было как-то неправильно.

А когда Лаз сомневался в этическом вопросе, он знал, с кем ему посоветоваться.