Механическое пианино

«И только когда мы уже прибыли сюда и встал вопрос о предъявлении мне обвинения, они, наконец, спохватились», – простучал он.

Пол – и сам охваченный благоговейным ужасом перед преступлением Гарта – не сразу понял, в чем дело.

«Как это?» – простучал он.

«Ха, – простучал Гарт. – А в чем состоит мое преступление?»

Пол недоумевающе усмехнулся.

«Убийство дерева?» – выстучал он.

«Покушение на убийство дерева, – выстучал Гарт. – Эта штука все еще жива, хотя, по-видимому, никогда больше не будет давать желудей».

– Протеус! – выкрикнул громкоговоритель в коридоре. – Посетители. Гаролд, оставайтесь на своем месте.

– А я никуда и не собираюсь, потому что я ничуть не жалею, – сказал Гаролд. – «Осторожней и оглянитесь. Идите по мостовой лицом к движению машин!»

Дверь камеры загудела, распахнулась, и Пол подошел к зеленой двери комнаты для свиданий. Зеленая дверь распахнулась и мягко захлопнулась за ним. Пол оказался лицом к лицу с Анитой и Кронером.

Оба были одеты с похоронной торжественностью, как бы стараясь не затмить своим блеском покойника. Мрачно и без единого слова Анита вручила ему картонный пакет с молоком и пачку газет.

Потом она приподняла вуаль и коснулась поцелуем его щеки.

– Пол, мой мальчик, – прогрохотал Кронер. – Тебе тяжело досталось, не правда ли? Ну как ты, мой мальчик?

Пол сделал шаг назад, подальше от этих больших, жизнерадостных отцовских рук.

– Спасибо, отлично.

– Пол, милый, поздравляю тебя, – проговорила Анита тоненьким голоском.

– С чем это?

– Она знает, мой мальчик, – пояснил Кронер. – Она знает, что ты секретный агент.

– И я ужасно горжусь тобой.

– Когда я смогу выйти отсюда?

– Сейчас же. Как только мы запишем все, что ты узнал о Заколдованных Рубашках – кто они и как они работают, – сказал Кронер.

– Дом готов к твоему приходу, Пол, – сказала Анита. – Прислугу я отпустила, и у нас возвращение домой состоится в старом добром американском стиле.

Мысленно Пол почти воочию представил себе, как она создает эту старую добрую атмосферу – накладывает табу на электронный пылеулавливатель, заводит часовой механизм на табличку управления, благодаря чему обеденная порция будет вынута из холодильника и помещена в печь именно в нужный момент, а телевизор будет включен, как только они переступят порог.

Подзуживаемый примитивным и явно ощущаемым аппетитом, Пол даже всерьез продумал ее предложение. Однако он с удовольствием убедился, что верх в нем берут более высокие человеческие побуждения, побуждения, которые заставляли его если не чувствовать, то по крайней мере думать, что ему совершенно наплевать, будет ли он спать с ней когда-либо снова. Она, казалось, чувствовала это, а поскольку, помимо секса, у нее в арсенале не было никаких иных средств, чтобы заинтересовать Пола, ее ободряющая и всепрощающая улыбка превратилась в натянутую и жалкую.

– Ваши телохранители могут пообедать и позже, – сказал Кронер. Он хихикнул. – А знаешь ли, здорово у тебя получилось это письмо, которое ты составил для Заколдованных Рубашек. Звучит преотлично до тех пор, пока ты не попытался связать концы с концами.

– А вам это удалось? – спросил Пол.

Кронер отрицательно покачал головой.

– Просто набор слов.

– Но оно все же сделало доброе дело, о котором, ручаюсь, ты никогда бы не догадался, – вставила Анита. – Можно, я скажу ему относительно новой работы?

– Да, Пол, – сказал Кронер. – «Восточному району требуется главный инженер.

– И тебе будет предоставлено это место, милый! – воскликнула Анита.

– Главный инженер? – переспросил Пол. – А что с Бэйером?

Несмотря на то, что собственная его жизнь летела кувырком, Пол почему-то был совершенно уверен в том, что весь остальной мир прочно стоит на месте. И ничто во всем этом остальном мире не казалось ему более прочным, чем союз инженерного гения Бэйера с краеугольным камнем технологии – Кронером.

– Неужто он умер?

– Нет, – грустно произнес Кронер, – нет, он все еще жив. В физическом смысле, хочу я сказать. – Он уместил микрофон на стол и пододвинул к нему кресло, чтобы Пол мог давать свои показания с наибольшими удобствами. – Что ж, по-видимому, так оно и должно было произойти. Бедняжка Бэйер был не слишком стойким человеком, ты сам знаешь, – он поправил микрофон. – Вот, ну, давай, Пол, мой мальчик.

– А что же с Бэйером? – продолжал настаивать Пол.

– О, – вздохнул Кронер, – он прочитал это дурацкое письмо, вытряс все содержимое из ящиков письменного стола и ушел. Садись сюда, Пол.

Значит, письмо это было настолько хорошо, подумал Пол, пораженный тем переворотом, которое оно произвело по крайней мере в одной человеческой жизни. Но затем ему сразу же пришло в голову, что письмо это вызвало поддержку Бэйера не столько своей аргументацией, сколько тем, что под рукой не оказалось никого, кто смог бы привести аргументы против этого письма. Окажись рядом кто-нибудь посмышленей Кронера, кто смог бы выдвинуть против письма достаточно веские аргументы, то и Бэйер, возможно, спокойно остался бы на своем месте в Албани.

– А какова официальная реакция на письмо? – спросил Пол.