Механическое сердце

Вновь они замолкали, плутая по однообразным коридорам. Изредка им встречались массивные вентиляционные короба, уводившие куда-то в стены. Иногда попадались брошенные комнаты персонала, до мелочей напоминавшие недавно покинутый модуль на Штамповальне. Оставленные в каморках вещи, уже не способные ничего рассказать о своих хозяевах, обреченно догнивали под ударами легионов вездесущего настенного грибка.

С печалью, перемешанной со страхом (когда-нибудь они сами могут – вот так запросто – кануть в бездну времен), близнецы рассматривали старые потрескавшиеся каски, лежащие на лавках раздевалок. Не рискуя брать в руки, ребята пытались сквозь слой грязно-мучной пелены прочитать названия присыпанных пылью книг; гадали, что за люди изображены на старинных фотографических матрицах, забытых на стенах и рабочих столах. Иногда встречались нагромождения фанерных ящиков (по большей части пустых) или жестяных канистр (по большей части полных). В бочках, о чем красноречиво сообщали едкие запахи, хранились технические химикаты и смазочные материалы, бесцельно испарявшиеся и забивавшие помещения опасной вонью. Такие места наша троица предпочитала обходить стороной, даже если для этого приходилось делать крюк.

От окружавшего однообразия клонило в сон, носы наглухо забились. Пустые коридоры и извивавшиеся вокруг могучих труб проходы шептались с путешественниками на десятках таинственных, никому не известных языков. Они бормотали, гудели, шипели и булькали, всей этой какофонией намекая, что чужаки вторглись на запретную территорию, где и прежним-то работникам-инженерам были не совсем рады…

А вот лестниц, уводящих на соседние поляны, попадалось не так много, как хотелось. Часть их упиралась в запечатанные намертво заслонки, вскрыть которые не представлялось возможным без газовой горелки. Часть вела вниз. И лишь считаные единицы возносились вверх, исчезая в черных провалах люков.

Сначала дети пытались запоминать их месторасположение – если какой-то коридор заводил в тупик, они спускались на прежний уровень, пытая счастье на другом подъеме. Но совсем скоро все трое запутались, чуть не повздорив, и предоставили выбор лестниц судьбе, уже не пытаясь разобраться, куда заманивают их коридоры и каналы для водопроводных труб.

Через четыре (или пять… А может, даже шесть?) подъема отряд решил сделать привал, давая отдых гудящим ногам. Ребята остановились на перекрестке сразу восьми коридоров, сходившихся в просторном холле с высоким потолком. Большую его часть занимала гигантская установка по распределению воды. Темные от конденсата пластиковые трубы шипами диковинной короны расходились от насоса в разные стороны, исчезая в потолке. Было прохладно и влажно, кое-где установка подтекала, от чего на полу регулярно образовывались лужицы. Однако отсутствие уюта компенсировалось хорошим освещением – над распределителем горели сразу четыре уцелевшие лампы.

Опускаясь на сухой кусок пола возле стены, Димка закряхтел.

– Ну что, когда проверим, как высоко забрались?

Витя и Настя на холодный пенобетон сесть не рискнули, а потому остались стоять над братом, с интересом рассматривая незнакомый насосный агрегат. В свете ламп блеснул хронометр, извлеченный из-под рукава куртки.

– Мы поднимаемся чуть больше двух часов, – отчитался его владелец, бережно протирая заляпанное пальцами стекло циферблата. – Думаю, еще столько же, и пора возвращаться к внутреннему периметру…

– Эх, нам бы карту… – протянула девочка, поежившись.

– Ага, а лучше сразу сговорчивый Лифт, чтобы прямиком до места, – Димка скорчил ей рожу и показал язык. – Хватит мечтать уже, а то…

– Ребята, – вдруг перебил их Виктор, пряча бесценный хронометр под рукав, поднимая голову и прислушиваясь к капели, мерно барабанящей с потолочных труб.

Перебил решительно, заставив брата запнуться на полуслове, а сестру тревожно обернуться.

– Может, не самый уместный вопрос, но все же… – мальчик поморщился, задумчиво провел пальцем по стене, усеянной мелким водным бисером. – Скажите честно, а вам когда-нибудь снилось, что Великосветский Гранд не дождался спасателей и Красимира на свободе?

Димка поперхнулся, Настя ойкнула:

– Глупости! Мы же вместе по радио слышали, что после нашего ухода он вызвал подмогу. Смотрители сообщили, что вокруг шахты объявлена зона карантина. Они же оцепили все, специалистов привезли. И вообще, нашел место вспоминать…

Она пристально смотрела на посерьезневших братьев, пока, наконец, Дмитрий не кивнул, от волнения поднимаясь на ноги.

– Снилось, бывало… – в его голосе слышался оттенок страха, пробивающегося через броню юношеской храбрости, как росток сорняка ищет дорогу среди камней. – Сперва мне казалось, что так Лифты пытаются нас предупредить… Смешно, да? Они же не умеют проникать в человеческие сны… И тогда я успокоился: это же обычный кошмар, Витек. Кошмар моего воспаленного сознания. И твоего. Просто Крася в свое время произвела на нас такое сильное впечатление, что не забыть…