Механическое сердце Fatum (СИ)

Ему тоже требовалось разобраться с собой.

За последнее время много всего произошло. Ивангай забрался на верх градирни Правобережной ТЭЦ, свесил ноги вниз и, скучая, жалел, что высота трубы, откуда вид на город открывался бы куда шире, была для него недосягаема. Из трубы валил грязный дым.

Они перевели станцию на мазут и испортили фильтры, но это было меньшее из зол. Внизу ходили молодые инженеры, следившие за состоянием оборудования. Они позволяли Рудскому приходить сюда, но не могли обеспечить полную безопасность или автоматизацию работы станции.

— Ничего не понимаю, — говорил Ивангай, когда ему пытались объяснить, как работает оборудование. — Но полагаюсь на вас, — улыбался он.

В близлежайших районах никто не жил — это тоже необходимая мера безопасности. После минувших событий люди на поверхности оставили свои дома и переместились ближе к центру. Ходило мнение, что на поверхности никого не останется, однако произошло обратное: ребята из подземки стали выплывать наверх, предлагали свою помощь и принимали решение остаться. Окраины города стали пустовать. Изредка там появлялись люди, и ещё реже — небольшие компании. В свободные минуты они обычно собирались в каком-нибудь из пустых баров и отдыхали. Исключением не стал и бар «1703», восстановленный одним из первых и, к счастью, пострадавших весьма относительно.

— Эй, что это тут у вас? — Олег ЛСП склонился над столиком, где Тирэпс и Электромышь, натаскавшие книг из библиотеки на соседней улице, искали похожие иероглифы. Мышь предположил, что они могут найти что-то похожее в древних языках, Гаутер и Похоронил ему не поверили, но за отсутствием других идей решили попробовать.

— Присоединишься? — тусовка основы «Версуса» за соседним столом, завалив книгами уснувшего Эрнесто, шикнула на ЛСП, чтобы тот был потише.

— Подбуханного креатива нам и не хватало, — Старуха прыснул и отправил ЛПС за барную стойку.

— Если он принесёт свежие мысли, то почему бы и нет? — Джубили зевнул.

— Иди проспись, у тебя сегодня ночная смена, — предложил Костя.

— Обязательно. Сегодня ночью вы ведь снова спать не дадите?

— Нам всем надо отдыхать.

— Когда же этот кошмар закончится?

— Есть подозрение, что никогда.

Рики вытянул книгу в красном переплёте из-под Эрнесто, который собрал все книги в мягкой обложке в одну стопку и водрузил на них голову. Теперь же, разбуженный, он был недоволен.

— Никогда, если мы это не закончим, — договорил Фарафонов и остальные, молча согласившись, вновь принялись за работу.

Стемнело в этот день рано. Занятые постоянно, люди просто не замечали смены дня и ночи, и только когда на улицах загорались жёлтые огни, все могли на пару-тройку часов расслабиться, перед тем, как вновь приняться за работу.

Или не сделать этого. Слава, разбитый, но уже не пьяный в стельку, как несколько часов назад, потому что алкоголь теперь на него не действует, а если и действует, то ненадолго, снова брёл по улицам. Вообще-то он понимал, куда шёл, и путь его лежал в одно конкретное место, но всё же Карелин предпочитал думать, что он идёт туда не потому, что он хочет, а потому, что так получается.

Так получилось. Люди исчезли. Так просто получилось. Из ниоткуда появилось механическое сердце Fatum. Никто из них не был виноват. Так получилось. Было очень удобно так думать. Вообще Слава за последние несколько часов думал так много, что теперь делать это ему просто не хотелось. Он завернул за угол, подошёл к панельному дому, ноги сами привели его к двери на втором этаже. Он толкнул её вперёд. Как обычно, она была не заперта.

Сразу же смолк шум в квартире. Из комнаты в коридор высунулся Светло. Сначала осторожно, а затем, подталкиваемый кем-то, просто грохнулся на пол. Молчание длилось каких-то пару секунд, и это была последние пару секунд тишины в этом доме. Фаллен громко заорал:

— Славка! — и без промедлений бросился ему на шею.

Букер ещё долго трепал Карелина по волосам, свеча позолоченными грилзами такого же цвета. Замай что-то разъярённо ему предъявлял, но лишь для приличия, потому что не мог злиться на самом деле. Витя СД отнимал котёнка от своего лица, которое зверёк едва не расцарапал, Микки смеялся над ними из прохода.

Берсерк и Инки переглянулись:

— Дела… — прошептал второй.

Слава смотрел в пол, чувствуя себя безмерно глупым. Букер навалился ему на плечо, стаскивая Фаллена. Тот случайно словил переброшенного Замаю Гену, и они сразу же подружились. Котёнок мяукнул во весь голос и Слава наконец-то поднял глаза.

— Я дома, — неслышно прошептал он.

***