Механик против моря

Они провели в деревне еще несколько часов. Благодарные жители Глубокого накормили защитников и вручили четыре самородка веркштейна размером от половины до полутора кулаков. Приехавшие из города стражники предложили место в телеге, но Орель отказался. Он хотел поговорить с кукольником наедине.

Вышли в дорогу и молчали всю первую милю, каждый погруженный в свои мысли. Наконец механик остановился, открыл флягу и сделал несколько больших глотков. Протянул спутники.

— Готтольд, мне кажется, ты должен объяснить случившееся.

Виглер медленно пил, выигрывая время, чтобы подумать над ответом. Не выдержав, Орель его прервал.

— Вряд ли ты испытываешь настолько сильную жажду. Ответь.

— Скажу просто. Обвинения в сторону нашего отца были справедливыми. Он действительно вел дела с морем.

Лехтман молчал. Кукольник понял, что краткий ответ того не устроит и продолжил.

— Во время суда даже недооценили, насколько близко отец сошелся с морем. Речь шла не только о торговле. Он видел в озиртах не чудовищ, но созданий господних, подобных тебе и мне. Пробовал разговаривать с ними, обмениваться знаниями. Вплоть до того, что овладел их языком.

Готтольд вернул флягу. Он пошли дальше по дороге. Спустя короткую паузу продолжил рассказ.

— Отец научил каким-то основам их речи и меня. А тот морской медведь явно был боевым зверем. Дрессированным слушаться команд. Я и кричал ему, чтобы нас трогать нельзя. Потом приказал отступить.

— И он тебя послушал, — задумчиво резюмировал Орель. — Насколько ты был уверен в результате?

— Мы сильно рисковали. Впервые я обратился на морском языке не к человеку. Но в том положении это был единственный выход. Все лучше, чем стрелять из мушкета.

Они дошли до развилки дороги, повернули направо. Со всей историей в Глубоком Орель успел забыть, как они проходили перекресток утром. И просто старался, чтобы море оставалось по правую руку.

— Если обвинения были справедливы, то почему Агнесса все еще отрицает? Она не знает правду?

— Отец не рассказывал Агни все напрямую. Учил только меня как сына и наследника. Однако я уверен, Агни точно все видела и понимала. Но не особо важно, что ты знаешь. Главное — чему веришь. Сестра убедила себя в невиновности отца. И убеждает в этом всякого, кто готов слушать. Это и хорошо. Безопаснее для нас. Обеляет уже нашу с Агни репутацию.

— Послушай, а…

— Орель, подожди. Закончим этот разговор. Лишние знания в будущем могут сыграть и против тебя, и против нас. Ты наш кузен, который недавно прибыл из-за моря. И не должен быть посвящен в грязные подробности.

Механик обдумал ответ. Понимал, почему мнимые родственники не хотел обсуждать самый темный период своей жизни. Но подобные сюрпризы могли сильно смешать планы. Поэтому решил немного надавить.

— Мне не нравятся тайны. С ними работа становится сложней.

— Понимаю. Но даю слово, все осталось в прошлом. И ничего из случившегося тогда уже не повлияет на день сегодняшний.

***

По итогам путешествия в Глубокое у Ореля появилось пять достаточно крупных самородков. За исключением самого маленького каждый из них мог привести в движение боевого автомата размером с рослого человека в старомодном латном доспехе. Пожалуй, от крупнейшего можно было отколоть треть и внутренней силы все равно бы хватило.

В первую очередь механик хотел отправить три камня в свой мир. Прошло достаточно времени и необходимо было отчитаться об успехах. Однако близнецы сказали, что придется подождать. Ритуал завязан на положении луны. Миры пересекались между собой лишь две ночи и один день. Прошлое окно закрылось за пару дней до поездки в деревню.

Механик спрятал лишние самородки на чердаке дома Виглеров. Возможно, это было и к лучшему, не придется отвлекаться от главной задачи. Меньше трех недель оставалось до празднования совершеннолетия сына дукса. На прием соберутся все хоть сколько-то влиятельные люди республики. И Орель твердо решил впечатлить каждого из них.

А это значило, что нужно работать на износ. В первые дни Лехтман засел за чертеж. Он потребовал у близнецов найти для него иллюстрированное пособие по фехтованию. Сам Орель не сомневался в своих возможностях научить механизм работать шпагой. Но решил, что будет лучше, если автомат станет использовать приемы из этого мира.

Готтольд обошел пару знакомых, но никто не смог помочь. Пришлось идти в книжную лавку и брать учебник на время, оставив в качестве залога солидную сумму в тридцать пять серебряных таллеров.

С первой серьезной проблемой столкнулся, когда навестил кузницу Вельфа. Молодой мастер тяжело вздохнул и отрицательно покачал головой.

— Орель, старшина запретил с тобой работать. В заказе явно элементы для движущегося механизма. В Наяхафене только члены гильдии механиков могут собирать подобное. Они потому так и называются.

Лехтман кивнул. Он понимал, что просьбой о помощи ставит кузнеца в неприятное положение. Но у него были заготовлены аргументы, чтобы переубедить Вельфа. Правдивые, отчего доводы звучали еще сильнее.