Механик против моря

Туда подогнали повозку. Стражники ввосьмером стащили массивный деревянный лафет. Следом осторожно спустили пушку, поместили в пазы, чтобы ствол надежно встал. Из кузова выгрузили бочонок с порохом, несколько круглых каменных ядер, деревянные клинья, с помощью которых будут задавать нужный угол для выстрела.

Капитан решил не ждать и заранее подготовить пушку. Похоже, это была достаточна сложная и ответственная задача, чтобы поручать ее подчиненным. Поэтому капитан все делал своими руками. В первую очередь раскупорил бочонок с порохом, набрал в специальный черпак нужно количество мелких гранул. Рукой в перчатке осторожно смахнул лишнее, оставил пороха до метки. После чего всыпал в ствол.

Повторил процедуру еще два раза. Следом принял у помогавшего стражник пыж из лыка. Помощник деревянной палкой с войлочным наконечником утрамбовал порох. В это время капитан выбрал ядро и закатил в ствол. Вторым пыжом прижали его с другой стороны.

Орель стоял в дюжине шагов от пушки и внимательно следил за манипуляциями. На его взгляд, все очень походило на то, как огнестрельные орудия работали в родном мире. Ему лично не доводилось заряжать ничего крупнее ружья, но случалось видеть со стороны.

В последнюю очередь капитан достал кожаную флягу с узким горлом и насыпал порох особо мелкого помола в запальное отверстие. Перчаткой убрал лишнее. Потом тщательно смахнул просыпавшееся. Вставил затычку во флягу, лишний раз проверил, что бочонок также плотно закрыт.

Пушку зарядили. Капитан занялся наводкой на морскую скалу. Он достал из повозки футляр с тонким инструментом. Лехтман понял, что это были астрономические приспособления, которыми как раз пользовались мастера артиллерии и морские штурманы.

Капитан вооружился угломером и стал руководить подчиненными, меняющими угол стрельбы с помощью клиньев и деревянного молотка. Наведение заняло куда больше времени, чем подготовка к стрельбе. Наконец, капитан удовлетворился результатом и отступил на пару шагов.

И только тогда послал стражника из Глубокого за огнем. Тот взял железный штырь с прикрепленным трутом и пошел к деревенскому кузнецу. Вскоре вернулся и передал капитану подожженный запальник.

Пушка была готова. Однако морской медведь все еще не вернулся на лежбище.

Готтольд тронул механика за рукав и вполголоса спросил:

— Ты не передумал? Хочешь им помочь?

— Наверное, да.

Орель так и не придумал, что и как лучше делать. Но решил не уходить до завершения ситуации. В конце концов, после смерти морского медведя появится аргумент, чтобы ныряльщики продали им самородок здесь и сейчас. И не придется идти в следующую деревню.

— Тогда давай хотя бы поедим.

Лехтман видел, что кукольнику тяжело давалось пустое ожидание. С момента казни отца Готтольд привык постоянно и много работать. И безделье его заметно угнетало. Они вышли на песчаный пляж, сели в сухом месте и разложили оставшиеся припасы.

Орель жевал сыр и ячменный хлеб, часто посматривал на море. Начался прилив и уровень воды медленно повышался. Волны подбирались к подошвам его сапог. Пришлось быстрее доедать и отходить в сторону деревни.

Еще через полчаса послышался предупредительный крик с вышки. И следом на плоскую вершину скалы грузно взобралось создание. Капитан подошел к пушке, подул на трут, усиливая пламя. Потом поднял руку и прокричал:

— Сейчас я буду стрелять! Но одного ядра может не хватить! Кто в состоянии держать оружие — слушайте команды! Остальные приготовьтесь бежать! Медведь скорее всего сбежит, но способен броситься в атаку.

По команде пришедшие и местные стражники выстроились подле пушки. В первый ряд встали четыре человека с копьями, следом воины с саблями и замыкали построение четверо же арбалетчиков. Там же встал десятник из Глубокого с мушкетом. Смотревший на это Орель перевел взгляд на ракообразное создание. Вряд ли люди смогут оказать серьезное сопротивление.

— Приготовиться!

Молодой капитан поднес горящий фитиль запальному отверстию. Прогремел выстрел. Стражу заволокло густыми клубами черного дыма. Механик не успел заметить, как из ствола вылетело ядро. Отступил на несколько шагов, повернулся к морю.

Скала оказалась пустой.

Деревенские окликнули дозорного на вышке. Тот прокричал в ответ, достаточно громко, чтобы все услышали:

— Промазали! Даже по скале не попали!

— Где медведь?

— Нырнул! Пока не вижу.

Орель опустил ладонь на эфес шпаги. Умом понимал, что это не сильно поможет, но давало хоть какую-то иллюзию контроля. Стоявший рядом Готтольд вполголоса предложил уходить. Звук выстрела мог как отпугнуть морского зверя, так разозлить.

По команде капитана пушку начали торопливо перезаряжать. Стражник взял шерстяную щетку на длинной деревянной ручке и стал прочищать ствол, часто и нервно оглядываясь на море. Нужно было убедиться, что внутри пушки не осталось мелких частиц еще сгоревшего пороха. Второй человек успел раскрыть бочонок с запасом.

Их прервал истошный крик с наблюдательной вышки.

— Вот он! Уже выходит из воды!