Механика невезения

Больше не сдерживаясь, Окберт резким движением выбил у него из рук нож и, ловко перевернувшись, свалил бандита на пол. Правда, радовался недолго — длинная, неудобная юбка помешала выполнить отточенное движение до конца, и этого времени хватило, чтобы Шрам пришел в себя. Если он и был ошарашен боевыми навыками тьенны, то сориентировался быстро. Извернулся, ударил в ответ, не боясь, что для пожилой дамы удар может оказаться смертельным. Вот только кулак попал по часам. Артефакт заискрил, и Окберт едва не взвыл, слыша, как трещит шнуровка на корсете. Лицо поплыло, морщинистую кожу сменила вечерняя щетина.

— Ты?!

Шрам попытался дотянуться до ножа, но Окберт уже расправился с юбкой и точным ударом вырубил противника. С сожалением посмотрел на сломанный артефакт, не представляя, как будет оправдываться перед Тайрин за испорченную вещь. Она доверила артефакт всего на день, а он умудрился его сломать!

Что ж, зато можно не волноваться о нападении во сне — похоже, одно видение Ани уже сбылось. Лэртис глянул на неподвижно распростертое тело и, поморщившись от боли в груди, с руганью принялся стаскивать с себя порванную женскую одежду.

* * *

Тайрин умела ждать. Это подтверждали четыре года, которые она провела в обличье пожилой дамы, терпеливо, по крупицам собирая информацию о смерти мужа. Но письма от Окберта она ждала с особым нетерпением. Как они добрались до столицы? Готова ли Ани к предстоящему испытанию? Встретилась ли она со своим отцом? Тайрин очень хотела быть рядом с подопечной и поддержать ее.

Вестник задерживался. Конечно, дирижабль мог прилететь позднее, а у Лэртиса были другие важные дела, кроме как заботиться о ее спокойствии, но это не уменьшало удушающего чувства беспокойства. Хлопоты по дому не отвлекали, а скорее раздражали, и в мастерской все выходило из рук вон плохо.

Поэтому, когда Алеко появился на пороге особняка, Тайрин встретила его с облегчением. Страж знал, как подбодрить, и после разговора с ним обычно становилось легче. Вот только сегодня он сам пришел за помощью. Женщина в тревоге замерла у дверей, заметив его опечаленное лицо. В дом он входить не спешил, переминался у порога.

— Что-то стряслось? — Тайрин обеспокоенно посмотрела на друга. — Ты заболел?

Алеко мотнул головой:

— Со мной все в порядке. А вот Пайку нездоровится. Вчера весь вечер ходил сам не свой и сегодня почти не встает. У меня руки опускаются. Никакие лекарства не помогают!

Тайрин вздохнула — ничего удивительного, что он так нервничал! Пайк был больше чем псом — его другом, частью семьи. Болезни алабая Алеко всегда воспринимал остро. Даже когда пес просто вгонял занозу в лапу, мужчина превращался в наседку и причитал над ерундовой царапиной, как над тяжелейшей раной.

— Почему ты не вызвал ветеринара? — Она схватила с вешалки пальто и, на ходу застегивая пуговицы, вышла к Алеко. — Тьен Гердан предупреждал, что ты можешь обращаться к нему в любое время. Заскочим к нему по пути.

О любви Алеко к псу знало пол города, и местный ветеринар после многочисленных ерундовых обращений дал добро обращаться в любое время суток. Так было проще, чем смотреть на одинокую фигуру, печально бродящую под окнами в предрассветные часы или поздним вечером.

Тайрин кивнула дежурившим у дома патрульным, чтобы не беспокоились. Квон приставил к ней охрану, как только они вернулись из порта. Что детектив им наговорил по поводу внезапного появления в доме Даргор незнакомки — или вообще ничего не стал объяснять, — она не знала, но не стала возражать. Вот вернется Окберт, тогда можно успокоиться. С Алеко патрульные были знакомы, поэтому прогулке не препятствовали, следуя на значительном отдалении. Женщина размышляла вслух, быстро ступая по хрустящему под ногами снегу.

— В прошлом году Пайк слопал мишуру со Снежной ели и целую неделю его рвало! Может, опять забрался, куда не следует? На прогулке за ним не уследить. Он снова от тебя убежал?

Она покосилась на Алеко и заметила, что тот прихрамывает.

— А что с ногой? Ушибся?

— Не обращай внимания, неудачно оступился при патрулировании, — заверил друг. Сегодня он был непривычно молчалив и задумчив.

Заболтавшись, женщина не заметила припорошенную снегом наледь и заскользила на льду. Алеко едва успел ее подхватить.

— Спасибо! — выдохнула Тайрин и осеклась; перчатка на левой руке друга съехала, обнажая тонкую полоску кожи. Обычной человеческой кожи, а не механического протеза!

Сердце предательски подпрыгнуло к горлу, а язык одеревенел. Надо было что-то сказать, но не выдать своих эмоций! Тайрин высвободилась из объятий и оглянулась на видневшийся вдалеке особняк.

— Только вспомнила! Кажется, я забыла погасить огонь на плите!

Она развернулась к дому и стражам, но в тот же миг «Алеко» пребольно схватил ее за локоть.

— Не знаю, как вы догадались, Тея. Наверное, я плохой актер, — прошептал такой родной голос друга, вот только интонации были чужие. И в то же время неуловимо знакомые. Не успела она закричать, как ощутила острое лезвие ножа, приставленное к боку. — Советую молчать и не дергаться. Вы поедете со мной.

* * *