Механики. Части 61-69

Ну пипец, тряпку ещё в рот пихать. Тут на катере остаются Одуван и водила, а мы же вдесятером лезем наверх. Ага, щас, тряпку в рот, где он только эти тряпки взял. Нашёл поди на полу, после ремонта остались. Ну пипец, на глазах ночник, оружие и амуниция тоже что-то весят, рюкзаки потом поднимем, да и ещё кляп себе сам делай. К такому меня не готовили, да я бы и хрен согласился.

— Я пошёл — первый пробубнил Упырь, засунул себе тряпку в рот и взялся за верёвку.

Оттолкнувшись от кормы, полез наверх. Если бы не ночник, мы бы его через пару секунд уже не увидели, а так вон видно, как он цепляется руками за верёвку, ногами ищет какой-нибудь выступ или упор, причём оттуда на нас сыпется снег и лезет наверх. Ладно, надо и следующему уже забираться.

Только Туман хлопнул по плечу Грача, как Упырь сорвался. Я прям отчётливо его мычание услышал. В ту же секунду задрав голову увидел, как он летит вниз. Хрясь, Упырь приземлился в паре метров от катера в снег.

Спрыгиваем к Упырю в снег один за другим.

— Живой? — первым делом спрашивает у него Колючий.

Тот выплёвывает свой кляп, морщится, держится за левую ногу и шипит от боли.

— Кажись сломал.

Млять. Хватаем Упыря на руки, сначала аккуратно кладём его на корму катера, потом забираемся на неё сами, Упыря заносим в салон.

— Перелом — резюмирует Колючий осмотрев ему ногу — где тут монтировки были?

— Зачем монтировки? — обалдел тот.

— Лубки тебе сделать. Где я тебе тут сейчас палки найдут? Гипса тоже нет. Терпи, сейчас обколю тебя обезболивающим.

Твою мать, не успели высадиться, как у нас уже минус один человек.

— Одуван идёшь с нами — вздыхает Туман — теперь понимаете, для чего нужны тряпки во рту?

Это да, теперь мы все это понимаем. Упырь сорвался с высоты метров 10, ну может чуть больше, и я хорошо слышал, как он мычал в полёте, во рту-то тряпка, орать не получилось. А если бы орал на всю вселенную, его бы наверняка могли услышать.

— Кошка плохо закрепилась — показывает на его кошку Клёпа — соскочила.

— Значит лучше крепите — снова шипит Туман — выстреливай и сначала втроём на верёвках повиснете, а только потом лезьте наверх.

Мать, вот это жопа.

— Я за пулемётом если что буду — морщится Упырь — только посадите меня за него.

Тащим его к верхнему пулемёту, засовываем в кресло и привязываем ремнями, Котлета вон его ещё скотчем к креслу примотал. Когда начнётся заварушка, а мне почему-то кажется, что она начнётся, водиле будет некогда засовывать за пулемёт Упыря. А вот если катер загорится, Упырь хрен выберется из этого кресла. Котлета прям от души его примотал.

— Захочешь писать вот — рядом с Упырём положили пустую пластиковую бутылку.

Н-да, и смех, и грех. В верхней турели за пулемётом сидит и лыбиться после действия обезболивающих уколов Упырь, примотанный скотчем к креслу. Вот же его вштырило.

— Ты ему сколько вколол? — на ухо спрашивает у Клёпы Грач — он же под кайфом, мотор не встанет у него?

— Не встанет — хихикает в ответ Клёпа — нормально, на несколько часов действия уколов хватит, как раз нам туда-сюда.

Смотрю на Упыря, точно его вштырило, довольный до ушей.

— Всё нормально пацаны будет — с горящими глазами заверяет он нас — лезьте уже, только аккуратно, там сколько.

— Первопроходец млять — крякает Грач и выходит из салона катера надевая на глаза свой ночник.

Снова мы на корме, стоим смотрим на две верёвки. Бах, выстрел из винтовки, кошка ушла наверх. В этот раз на всех трёх верёвках повисели по несколько человек втроём, держат, ни одна не упала вниз.

— Тряпки — напомнил Туман.

— Да или ты в жопу — не выдержал я — не буду я себе никакой кляп делать.

— Я тоже не буду — пробурчал Слива.

— Заорёте, голову потом оторву — предупредил Туман.

— Если будет кому отрывать — вздохнул я.

Поправил перчатки, взялся за верёвку, на которой уже были навязаны узелки и оттолкнувшись полез. А ничё так, вроде как на тренировке, но так было первые 10–15 метров. Дальше наступила ваще жопа. Снега всё больше и больше, ноги скользят, опору толком не найдёшь. Шипов то на ногах нет, ну или как там эти штуки острые называются, которые альпинисты себе на ноги надевают, когда где-нибудь по снегу забираются. Короче толком можно рассчитывать только на свои руки, а они уже сохнут.

Посмотрел вниз, мля, высоковато падать-то. Пацаны вон внизу стоят, задрав головы и смотрят на меня и пыхтящем по бокам Сливе и Грачу.

Бац, небольшая кучка снега упала прямо мне на ночник, ни хрена не видно. Одной рукой держусь за верёвку, второй пытаюсь протереть окуляры. Слива уже выше меня на пару метров. Лезу следом. Сердце стучит так, что готово выскочить.

Больше вниз смотреть не буду, страшно до жути, да ещё ветер завывать начал, морда тут же замёрзла, снег в носу, за шиворот попал и, кажется, как-то умудрился проникнуть ко мне через пояс, точно, чувствую, как по заднице вниз стекает и заднице становится холодно. А рук то уже почти нет, тяжело вот так лезть, но лезу, падать совсем не хочется.

— Саня давай — слышится сверху шёпот — чутка осталось, тут площадка.