Механизм сталинской власти: становление и функционирование. 1917-1941

4 января 1923 г. на места был разослан циркуляр ЦК, подправлявший циркуляр ЦК от 16 апреля 1922 г., который фактически исключал ответственность коммунистов перед судебно-следственными учреждениями, так как мнение партийного комитета имело для судебных инстанций характер партийной директивы. Циркуляр ЦК от 4 января 1923 г. предлагал впредь руководствоваться в отношении коммунистов общими правилами, но судебно-следственным учреждениям по-прежнему предписывалось о каждом таком факте ставить в известность партийный комитет. В случае возбуждения дела или следствия в отношении отдельных наиболее ответственных коммунистов или раскрытия преступной деятельности большинства членов местного партийного комитета, дело должно было передаваться в вышестоящую судебно-следственную и партийную инстанцию. По-прежнему, однако, судебно-следственные учреждения обязаны были изменить меру пресечения в отношении члена партии и освободить его от ареста в случае предоставления поручительства не менее чем трех членов РКП, которым следовало получить предварительную санкцию губкома. Сохранялось и право контрольных комиссий РКП знакомиться со всеми делами коммунистов, привлеченных к судебной ответственности[349]64.

В дополнение к циркуляру от 4 января 1923 г. циркуляр 9 января этого же года за подписью Куйбышева предписывал организовать при всех губкомах временные комиссии в составе секретаря губкома, председателя губисполкома и председателя губсовета профессиональных союзов, возложив на них обязанность заслушивать доклады губпрокуроров по существу дел, возбуждаемых против ответственных работников-коммунистов, особенно хозяйственников. Как говорилось в циркуляре, «заключения этих комиссий обязательной силы для судебных органов не имеют, но губпрокуроры должны со всем вниманием относиться к сообщаемым на заседаниях комиссии сведениям о положении той или иной отрасли промышленности или к данным о личности того или иного работника, учитывая сообщаемый материал для наиболее правильного и целесообразного подхода к делу при его дальнейшем направлении»[350]65. Это была весьма существенная оговорка в отношении коммунистов - ответственных работников.

В связи с проведением кампании так называемой революционной законности, пришедшей на смену революционной целесообразности, в ходе которой выявились многочисленные злоупотребления коммунистов своим положением, пленум ЦК РКП(б) 26 апреля 1925 г. принял специальное постановление «О порядке привлечения коммунистов к судебной ответственности за проступки, связанные с их работой в партийных, советских, профессиональных, кооперативных и других общественных учреждениях». В целях искоренения разного рода негативных явлений, связанных с превышением власти коммунистами и попустительствами судов в их отношении, предлагалось установить следующее правило   каждый коммунист за совершенное им преступление подлежит привлечению к судебной ответственности, аресту и наказанию на общих со всеми гражданами основаниях. Парткомы и контрольные комиссии не могли ни в коем случае, как говорилось в постановлении, в порядке директивы предрешать приговор судебных органов. Воспрещалось и смягчение приговоров по корыстным делам, самоуправству, делам о насилии и контрреволюционным. Следователи не должны были больше сообщать в партийные органы о состоявшемся факте привлечения коммуниста к судебной ответственности, а лишь только доносить о нем соответствующему помощнику прокурора[351]66.

В конце концов, у рядовых коммунистов осталась одна привилегия: быть солдатами «партии аппарата» и беспрекословно исполнять ее директивы. По отношению к рядовым коммунистам проявился особый цинизм сталинской власти, которая сделала их своими заложниками. Не все они стали палачами и не все ответственны за творившиеся в стране беззакония, но все они были сделаны соучастниками. В этом заключается историческое преступление и трагедия миллионов рядовых коммунистов.

4. ПОЛИТИКА И ЭКОНОМИКА

Cтановление партийно-аппаратной системы управления происходило в условиях, когда в ее компетенцию вошли громадные области жизни, которые до Октябрьского переворота, как говорил заместитель председателя СНК и СТО СССР А.И. Рыков на XII съезде РКП(б), никакого отношения к ведению государственной власти не имели[352]1. Уже тогда партия держала в своих руках экономические связи страны с внешним миром, исключив путем утверждения монополии внешней торговли всякую возможность самостоятельного выхода на внешний рынок. Политика «военного коммунизма», проводившаяся в годы гражданской войны, не была вызвана потребностями экономического развития России. Это было насилием над здравым смыслом, но в этом насилии была своя логика   логика укрепления власти и проведения задуманного эксперимента.