Механизм времени

— Не обижайся! Мне больно говорить об этом, но я тебя заразила. В тот день мне самой стало плохо — как тебе сейчас. Со мной такое случается. Я пришла к тебе, и ты меня спас. Ты мне нравишься, мой милый мальчик. Ты — очень хороший, добрый… Qui pro quo, Огюст. Не хочу раз в год ходить на твою могилу. Нам обоим лучше оставаться в живых. Слушай, я расскажу тебе сказку о бедной девочке. Нет, о богатой, но очень несчастной девочке. А когда ты выздоровеешь, мы поговорим и обо всем остальном. Если ты захочешь…

Голос женщины успокаивал, отгонял страх, возводил стену, за которой щелкал клыками огромный безжалостный мир. Ничего плохого не случится, он выздоровеет; не надо думать о безумии, о смерти…

3

Девочка постоянно думала о смерти.

Так велел ей духовник, патер Ян. К нему она ходила на исповедь каждую неделю, а иногда — дважды, в среду и воскресенье. Молодой священник очень серьезно относился к своим обязанностям. Он показывал маленькой Бригиде картинки с кострами и злыми дьяволами; объяснял, что придется говорить на Страшном Суде. Мама плакала, отец крепился. Доктора, бывавшие в доме через день, качали головами, произнося мудреные латинские слова.

Ей предстояло лечь в семейный склеп возле собора Святого Станислава. «Приложиться к предкам своим», — говорил духовник. Там ждали дедушка и бабушка, двое братиков и сестричка. Дети в семье умирали рано, уходя под мраморные плиты на сером, сыром полу.

Склеп Бригиде не нравился. В нем пахло гнилью.

Лекарства помогали плохо, как целебные воды и морские купания. Девочка неделями не вставала с постели, с трудом заставляя себя глотать безвкусные каши и горькие микстуры. Жила она из упрямства. Бригида знала, что умрет, но ей очень не хотелось под своды мрачного склепа. Пусть это случится не сегодня.

Потом! Еще чуть-чуть, еще!..

Упрямство спорило со Смертью. Худая, некрасивая, не умеющая общаться со сверстниками, девочка жила, считала годы и надевала платья «на вырост». Они висели на ней, как на скелете. Когда Бригиде исполнилось четырнадцать, патер Ян заплакал, встал на колени и признался, что неустанно молился за ее жизнь.

Господь услышал.

Мама смеялась, отец собрал гостей на веселый праздник. Родичи, в мыслях давно отправившие Бригиду под мраморную плиту, удивлялись. Кто‑то всерьез задумался, за кого бы пристроить «худышку».

Живая!

Радовались рано. Через месяц Бригида слегла. Врачи, собравшись на срочный консилиум, вынесли единодушный приговор не без мрачного удовлетворения. Науку не обмануть — как и смерть. Бригида даже подумала, что склеп, которого она так боялась, не слишком ужасен. Тихо, спокойно, рядом — родные, близкие люди.

«Приложиться к предкам своим…»

Не сдавался лишь отец. Мрачный, постаревший за несколько дней на годы, он снял с банковского счета все деньги. Куда‑то уехал, долго отсутствовал; вернулся. Разговор с матерью вышел тяжелый. Через плотно закрытую дверь Бригида услышала отчаянный мамин крик: «Нет! Только не это! Пусть девочка просто уснет!..»

Назавтра семья начала собираться. Ехать предстояло в Вену — блестящую столицу Священной Римской Империи Германской Нации, недавно по воле Наполеона ставшей просто Австрией. Для Бригиды в карете поставили узкую кровать. В пути девочка не видела ничего, кроме темной ткани полога. Как и в самой Вене — ее сразу же провели в снятый особняк и опять уложили на кровать, на этот раз огромную, размером с ее детскую.

Отец поговорил с Бригидой в первый вечер по приезду. Он был спокоен. «Ты — взрослая, дочь моя. Поэтому слушай, как взрослая…»

Она слушала. Она стала взрослой.

Чахотка, убившая братьев и сестру, передавалась в семье по наследству. У страшной болезни имелась сестра-помощница — «малокровие». Врачи разводили руками. Колдуны-шарлатаны с их «индийским зельем» и шарами из синего хрусталя тоже не брались помочь. Старшего брата Бригиды спасал сам великий Калиостро — напрасно.

Чахотка с малокровием победили египетскую магию.

Наука и Колдовство отступили, открывая дорогу в семейный склеп. Но упрямый отец нашел того, кто не был ни ученым, ни колдуном. От доктора Юнга, прозванного Штиллингом, отреклись все — и Колдовство, и Наука.

Бригида не испугалась, не удивилась — обрадовалась. Она слыхала о знаменитом враче-«расстриге». Иоганн Генрих Юнг по прозвищу Молчаливый! Он согласился ее лечить!

Девочке совершенно расхотелось «прилагаться к предкам».

Все началось во время очередной беседы с духовником. Бригида думала о смерти долго и упорно, составляя для Суда список своих невеликих грехов. Любопытство умирает последним, даже после Надежды. Девочка очень интересовалась, как будет «там». Научится ли она летать по небу? Примут ли добрые ангелы ее в свой круг? Не слишком ли она усердствует, отгоняя Смерть?

Может, и это — грех?