Механизмы власти. 57 правил управления компанией и страной

Джагдиш Бхагвати, авторитетный американский экономист индийского происхождения, работающий в Колумбийском университете, объединил свои усилия с Арвиндом Панагарией для написания работы «Why Growth Matters» (в букв. переводе с англ. «Почему рост имеет значение»). Их основной аргумент заключался в том, что настоящий экономический рост в Индии начался только после проведения в 1991 г. рыночных реформ. До этого рост был слишком медленным и не соответствовал потребностям прирастающего населения Индии. Кроме того, они утверждали, что либеральные реформы тех лет не только не препятствовали сокращению масштабов нищеты, но лишь способствовали ее росту. Они заявляли, что, пока не увеличится сам пирог, не будет возможности дать бедным людям кусок ощутимо большего размера. Наконец, они считали, что в настоящее время необходимо дальнейшее продолжение либеральных рыночных реформ, включая введение в традиционный государственный сектор квазирыночных факторов посредством мер наподобие использования ваучеров в системе школьного образования.

Противником такой позиции оказался не менее авторитетный Амартия Сен, лауреат Нобелевской премии по экономике, который в сотрудничестве с Жаном Дрезом издал книгу «An Uncertain Glory: India and Its Contradictions» («Сомнительный триумф: Индия и ее противоречия»). Проведенный ими анализ и данные ими рекомендации сильно отличаются. Они утверждают, что, хотя да, зафиксирован впечатляющий рост экономики с начала 1990-х гг., основная проблема заключается в том, что его завоевания распределились неравномерно. Они разочарованы тем, что в рамках дискуссий о будущем Индии, особенно в средствах массовой информации, богатые люди в своем же кругу обсуждают проблемы таких же богатых людей. Они говорят: «Примечательно не то, что средства массовой информации интересуются темпами роста [которые в последнее время замедлились], а то, что они практически не интересуются тем фактом, что результаты этого процесса ощущаются лишь некоторыми группами населения. Страна все больше напоминает калифорнийские оазисы посреди африканской пустыни» (6).

В качестве решений они предлагают наделить гораздо большими правами бедные слои, особенно женщин, так чтобы они были лучше представлены в публичных дискуссиях, и провести реформу государственного сектора, которая, по их мнению, необходима, поскольку «общий уровень государственных услуг в Индии остается удручающим, а в системах здравоохранения и образования царит полная неразбериха» (7). Самое главное – они призывают к гораздо более справедливому распределению власти.

Дело в том, что, несмотря на то что предписания, содержащиеся в этих книгах, разительно отличаются, а сама битва титанов внесла сильное оживление в научное и медийное сообщество, они высказывали немало схожих идей:

• Текущие темпы роста слишком медленные.

• Наблюдается значительная степень неравенства.

• Положение дел в сфере государственных услуг удручающее.

Таким образом, мы имеем дело с закономерной политической дискуссией, являющейся классикой для всех стран, не только для Индии: как лучше решить эти проблемы? В значительной степени полагаться на рынок и на некую «скрытую силу»? Или на расширение государственного и социального сектора (как в Бангладеш)? Здесь нет правильного ответа: именно такие дискуссии и должны вестись в рамках демократического процесса.

Однако крайне важна следующая мысль. Ни решения Бхагвати, ни идеи Сена не сработают, если правительство в Индии, как на федеральном, так и на региональном уровне, не станет гораздо более эффективным, чем сейчас. Даже если государство, по предложению Бхагвати, будет играть более ограниченную роль, эффективность имеет решающее значение, например, для охраны прав собственности, регулирования рынков или управления капиталом и контроля, как и для обеспечения услуг в сфере здравоохранения и образования. С точки зрения Сена, эффективность правительства еще важнее. После выборов в Индии в 2014 г. мы увидим, как будет справляться с этой задачей новый премьер-министр Нарендра Моди. Журнал «The Economist» называет его «решительным реформатором», которому нравится ставить цели и которому интересно «заметное улучшение показателей» (8). Если это так, то последующие главы данной книги ему также должны быть интересны.

В этом вся суть зарождающей науки реализации. Независимо от политических предпочтений (минимальное вмешательство государства или расширение его функций), важно, чтобы правительство эффективно справлялось со своими задачами. Уильям Истерли высказался об этом следующим образом: «Спор о том, что лучше: рынок или правительство… – это неправильный спор» (9). И то и то крайне важно. В конце концов, мы живем в эпоху, когда демонстрация результатов (как в бизнесе, так и в правительстве) приобретает все большее значение, и наука реализации сможет в этом помочь.