Мекленбургский дьявол

Наконец, мы оказались перед главной цитаделью. Как и в других городах Причерноморья, прежде это был генуэзский замок, а до того, возможно, и античный город, вокруг которого в более поздние времена османы возвели свои постройки. Ворота, как и следовало ожидать, были закрыты, а перед ними толпились местные обыватели, успевшие выскочить из своих домов и пытавшиеся укрыться внутри замка.

Но напрасно плакали женщины и дети, вздымая руки к застывшему, как изваяние, на стене здешнему наместнику-мирливе[15]. Никто и не подумал открыть для них ворота, и теперь эти люди оказались беззащитными передо мной и моими воинами. Напротив, со стен раздались выстрелы, от которых несчастные тут же шарахнулись в сторону и побежали обратно, чтобы стать добычей казаков.

— Государь, вам следует отойти, — мрачно буркнул Корнилий, выехав вперед, чтобы заслонить меня от возможного обстрела.

— К черту! — отозвался я. — Где пушки?

— Они целят в ваше величество, — сделал еще одну попытку уговорить меня телохранитель.

В этот момент, как будто подтверждая его слова, рядом с нами в землю воткнулась стрела.

— Вот сукины дети! — выругался я, успокаивая лошадь.

Несмотря на то, что Лизетту явно не приучали к звукам выстрелов, она держалась на удивление не плохо, но вот свистевшие то тут, то там стрелы ее явно раздражали.

— Тише-тише, девочка, — приговаривал я, поглаживая по красиво изогнутой шее благородного животного. — Скоро все кончится, и я напою тебя самой чистой водой в этом проклятом гадюшнике, а потом велю насыпать отборнейшего овса…

Наконец, батарея снова догнала нас, и артиллеристы уже не дожидаясь команды принялись отцеплять свои пушки от постромок и разворачивать их в сторону вражеской цитадели.

— Огнеприпасов много еще? — осведомился я у командира.

— Шесть выстрелов, — отрапортовал тот, приложив два пальца к широкополой на иноземный манер шляпе.

— На орудие? — на всякий случай уточнил я.

— Всего, — бесхитростно отозвался тот.

— Черт! — снова помянул я нечистого.

— Это не так уж страшно, — поспешил успокоить меня артиллерист. — Порох в крепости найдется. Ядра соберем, картечь можно сделать и каменную.

— Кстати, ядра есть? — ухватил я главное из его речи.

— Два!

— Отлично. Что хочешь делай, но чтобы выбил мне ворота! Сделаешь — озолочу, не сделаешь — не взыщи!

— А если они их завалили с той стороны? — сглотнул слюну канонир.

— Ты бы поторопился, не то и впрямь завалят, — посоветовал я ему.

Офицер снова перекрестился, скинул с головы шляпу и приник к прицелу единорога.

— Полуторным, нет, двойным зарядом заряжайте! — велел он подчиненным.

— Разорвет, Матвей Егорович, — осторожно возразил ему кто-то из прислуги.

— Заряжай, говорю! — повысил голос командир. — Я за все ответчик!

Скоро все было готово для выстрела и Егорыч, велел всем отойти сам вжал фитиль в затравку. Орудие в последний раз видевшая столько пороха на испытаниях выпалило и откатилось назад, влупил ядро в правую створку ворот, выбив из неё целую тучу щепок.

— Заряжай! — дрожащим голосом приказал артиллерист.

— Обычным?

— Двойным, я сказал!

Но, судя по всему, и одного метко пущенного ядра оказалось довольно. Над воротной башней замахали белой тряпкой, показывая, что не желают более проливать кровь и готовы пойти на переговоры.

— Фух, — шумно выдохнул я. — позовите кого-нибудь, кто по-ихнему понимает.

— Так здесь я, — осторожно заметил Рожков.

— Вот и славно. Пойди, поинтересуйся, чего хотят. Обещай всем сохранение жизни. Если свободного пропуска попросят, то можно… только сразу не соглашайся. Скажи, мол, царь тут и он все решает.

— Сделаю, — отозвался недавний пленник и двинулся вперед.

— Масленников! — припомнил я, наконец, фамилию командира батареи.

— Я, государь! — вытянулся тот.

Соскочив с коня, я на нетвердых после боя ногах подошел к нему, и на глазах у всех троекратно обнял и расцеловал. Потом сделал знак Корнилию, и тот подал мой кафтан, который я тут же накинул на плечи артиллериста.

— Все мы сегодня славно дрались. Но кабы не ты, да твои люди, не видать нам верха! Зело искусен ты, братец.

Растроганный царской милостью офицер едва не грохнулся на колени, но в последний момент удержался и стал благодарить, уверяя, что отслужит.

— Конечно, отслужишь, — усмехнулся я. — Куда ж ты денешься?

В этот момент вернулся наш переговорщик, выглядевший немного обескураженно.

— Ну чего там? — вопросительно посмотрел я на него.

— Так это, — широко улыбнулся Михаил. — Услыхали турки, что твоя царская милость тут и сдаются. Живота лишь попросили и только! Токмо и лепечут — рус шейтани…

Глава 6

Не успел Рожков сделать мне доклад, как ворота цитадели распахнулись, и из них показалась целая процессия богато одетых турок. Мелко семеня, они нерешительно двинулись в мою сторону и, вероятно, прошло бы немало времени, пока они добрались до нас. Однако, времени ждать их у меня не было.

— Корнилий, видишь ворота? — показал я своему телохранителю. — Бери сколько есть конных и займи их, покуда османы не очухались. Не дай бог прознают, как нас мало, опять до драки дойдет.