Мекленбургский дьявол (СИ)

— А проку все бросать и город жечь? Да и людишек вывозить под осень — та еще история. Ежели турка пока не рыпнется, а куда ему? То до лета Кафа всяко наша будет. Я вот думаю надо нынче же собирать мужиков местных да везти на северный берег Азовского моря, пусть крепости нам строят и дома для поселенцев. Ну, сначала пущай себе чего сделают, это ясно. Опять же скотины туда нагнать за осень. А весной уже всех прочих отправить. Разом вспашут и посеют.

— То есть ты считаешь, что мы должны в Кафе на зимние квартиры встать?

— Не разумею, государь, что сказано. Но думаю, зимовать части войска тут надо. Толку их туда-сюда гонять? А здесь и дома хорошие, и припасы есть, и стены крепкие. А уж для моряков и вовсе — первое дело, надо всякий день учиться своему делу!

— Ладно, поглядим, как оно пойдет. Пока я и сам уходить не собирался. А ты, Федор, молодец, государственно мыслишь!

Возвращение наше вышло поистине триумфальным. В этом заслуга, сказать по правде, не моя, а шторма, который нас собрал вместе и Федьки Панина. Но все равно. Ведь еще три месяца назад у России вовсе флота не имелось, а тут разом такая силища! Теперь главное с умом ею распорядиться. Встречали нас со всей возможной помпой и пышностью. Кароль выстроил большую часть расквартированных в Кафе войск вдоль набережной, звонили колокола христианских церквей, реяли на бодром морском ветерке развернутые флаги, гремели приветственные залпы береговых орудий, священники во главе с митрополитом Серафимом провели краткое богослужение в ознаменование счастливого окончания морского похода православного царя. Даже местная верхушка из числа греков, армян, грузин и прочих христиан явилась при полном параде, наряженная ярко и празднично. Чтобы засвидетельствовать наше вам почтение.

А уж вездесущие мальчишки облепили весь берег вместе с крикливыми чайками, котами и собаками.

Смотрю, мой генерал фон Гершов сияет как новенький червонец и прямо таки рвется что-то сказать. Рядом с ним стоял мрачный Корнилий, всем своим обликом словно говоря, вот, оставил на неделю и уже царь ранен!

— Здравствуйте, братцы. Рад вас видеть. Лелек, докладывай первый, не томи.

— Мой кайзер, мы смогли отыскать калмыцкое войско. Они уже переправились через Сиваш. Теперь идут по Арабатской стрелке. Тайша и его люди только и ждут ваших приказаний.

— А вот это действительно отличная весть! Отчего же они так задержались?

— Не могу знать, мой кайзер.

— Ну, и то верно. Главное, они считай уже в Крыму. Выходит, день-два и будут возле Кафы?

— Да, мой кайзер.

— Тогда готовьте войско к походу. Скоро пойдем на Бахчисарай!

— Как прикажете, но может, лучше подождать пока вы залечите рану?

— Не говори глупостей. Я с десантом пойду морем, а ты, Корнилий сушей вместе с ойратами. К слову, как так наш корволант поживает? Черкесы к порядку обвыкли?

— Государь, ертаульный полк ждет твоего приказа и готов выступить немедля. Но прошу передать командование над ним другому воеводе, я же, как и прежде желаю лишь быть возле твоей царской милости.

— Нет, мил друг Корнилий. — Покачала я головой. — Хватит тебе за мной ходить. Пора войском командовать, а то вон, Федька Панин, кавалер наш, уж скоро в адмиралы выйдет, а ты — его командир — так и будешь ротмистром. И не спорь.

— На все твоя воля, государь, — склонил непокорную голову Михальский.

— Жрать хочу так, что и слона могу съесть. Хватит тут рассиживаться, поехали во дворец, надеюсь, вам найдется, чем своего царя угостить? А то чертов ирландец меня одной курятиной пичкал…

Только уселись за щедро накрытый стол, как вдалеке явственно грохнул пушечный залп.

— Что там за стрельба? — успевая жевать, с набитым ртом промычал я, — Запоздалый салют? Разберитесь немедленно.

Спустя несколько минут напряженного ожидания, впрочем, жевать я Кароль вернулся и негромко доложил:

— Государь, татары подошли к городу, большой силой и взяли нас в осаду.

— Пытались с ходу прорваться? Сколько их? Есть ли пушки? Секбаны с ружьями?

— Наскочили, да не тут то было. Ворота успели затворить и угостили их картечью! Я еще четыре дня назад запретил держать городские ворота открытыми. Да и закрыл большую часть вовсе. Оставил одни, выходящие ближе к порту, так проще контролировать подступы. Заодно распорядился не пропускать обозы больше чем в три арбы и тщательно досматривать их еще до того, как повозки войдут в ворота. Помните, как нам рассказывали, что ляхи захватили Чернигов? Вот я и подумал, что татары могут пойти на такую дьявольскую хитрость.

— Выходит, убереглись?

— Да, ваше величество. Вверенный моему попечению город пребывает в безопасности.

— А что с Керчью? Татары до нее еще добрались?

— Надо отправить фелюгу туда, упредить.

— Действуй немедля!

— Дозволь идти?

— Выполняй!

— Корнилий, что с казачками? Где Исай?

— Не знаю. Сообщений от них по сию пору не поступало.

— Это плохо. Надо отправить и к ним посыльную фелюгу, пусть сыщет и отзовет в Кафу. Скажи Мартемьянову, что тут у нас намечается небольшая заварушка с татарами. Мол, государь зовет.

Глава 14