Меланхолия Драйв

А вот Грише явно не мешало бы согреться. Правда как быть с машиной.

За спиной раздалось тактичное покашливание. Коля обернулся и обомлел. Одежда деда сидела на Кострове как влитая. Так странно. Вот вроде бы всего лишь вещи. А как много эмоций они могут вызвать.

Хотя Коля уже не особо разбирал, вещи ли вызывали в нём эмоциональную бурю и американские горки или сам Костров.

– Я обед приготовил, – Романов кивнул в сторону стола. – Принести водки? Тебе бы согреться.

– Не стоит, – Костров нахмурился и покачал головой. – Я не алкоголик. Вчера с тобой выпил только, чтобы Игната Максимовича помянуть. Достаточно будет просто чая.

Точно, чай. Со всей этой нервотрёпкой Коля забыл про элементарное.

***

Но после обеда Колины мучения не закончились.

На улице вновь распогодилось, и Костров заявил, что сегодня поработает до вечера. Романову вроде бы и хотелось, чтобы тот уже побыстрее всё доделал, но и терпеть это искушение рядом с собой было выше его сил.

Примерно с час он помаялся в доме. Перемыл посуду, прибрался в кухне, даже снова подмёл. Золушка опять вернулась. После позвонил Инге, но трубку взяла Лиля. С ней Коля мало общался, но девушка ему в принципе импонировала. Правда задушевного разговора не получилось.

Болотовой хотя бы можно было излить свою гейскую душу. Но та куда-то смылась, забыв мобильный дома.

Поняв, что киснуть в четырёх стенах глупо, Коля всё же решился выйти на улицу. Костров не обратил на него внимания. Занимался своими делами. Оно и к лучшему.

Коля решил, что настала пора разобрать сарай. Если бы Романову кто-то сказал год назад, да даже в прошлом месяце, что такое придёт ему в голову… Да уж, с приездом в Заволжск жизнь его круто переменилась.

Другие заботы, другое окружение. Другие люди.

Разбор старого хлама хоть и отвлекал от лишних мыслей, но всё же не до конца. Периодически Костров ходил мимо, что-то носил, то доски, то какие-то брёвна.

Коля быстро сбился со счёта. Но складывалось впечатление, что Григорий там строил новый дом.

Фыркнув себе под нос, Романов вернулся к каким-то ящикам, старой мебели и запчастям. В сарае висел спёртый, тяжёлый воздух, и у Коли быстро выступила испарина. Он обтёр лицо рукой и вышел на улицу, немного проветриться.

Костров снова шёл мимо. На этот раз с бревном на плече. В дедовой клетчатой рубахе он смотрелся настоящим лесорубом. Да ещё и борода эта. Коля вздохнул.

Нет, мечтать об этом мужике точно не стоит. Ни к чему. Даже если тот и окажется в той же команде, ну какое у них будущее? Поебаться и разбежаться?

Коле уже не двадцать, чтобы заводить подобные интрижки. Конечно, не о большой и чистой со свадебными колоколами он мечтает. Но хотя бы что-то стабильное. Гриша, конечно, выглядел надёжным. И живи они, например, в Москве, что-то могло бы и выгореть.

Но они не в Москве. Да и представить там Кострова сложно.

Погрузившись в свои мысли, Коля достал сигареты и закурил. Курил он нечасто, под настроение скорее. И вот сейчас его явно торкнуло. Снова загрузился по полной.

В итоге он даже не заметил, как подошёл Григорий.

А когда заметил, стыло поздно. Дыхание снова постыдно перехватило, и Коля совсем по-детски, как пацаны за гаражами, закашлялся.

– Друганы в школе не научили курить? – ухмыльнулся Гриша, перехватив сигарету из его пальцев, и глубоко затянувшись.

– Я не пользовался популярностью в школе, – фыркнул Коля, снова ершась. Так было проще игнорировать сексуальный магнетизм, который шёл от этого большого и мощного мужика.

А игнорировать, к слову, становилось всё сложнее.

– Да? – Костров явно удивился. – Такой красивый мальчик, как так.

Коля недобро зыркнул на него, задетый такой характеристикой. Он не собирался делиться подробностями своего тяжёлого детства. Но Гриша, похоже, и сам понял, что сказал что-то неуместное.

Он молча сделал ещё пару затяжек, выбросил окурок в ведро с мусором, а потом вдруг протянул руку к Колиному лицу. У того сердце в груди остановилось.

Но Костров просто стёр что-то с его лба и улыбнулся:

– В саже измазался. Много там хлама?

Коля обернулся на сарай, в недрах которого покоились ещё тысячи бесполезных вещей. Он ощутил вдруг, как устал. Его тело, отвыкшее вообще от любых нагрузок в последние месяцы, не привыкла к таким истязаниям. Мышцы буквально загудели.

– Достаточно, – буркнул он, сам не понимая с чего снова злясь на Кострова. – Ты уже закончил?

– Ага, – кивнул тот, снова взглянув Коле в глаза. – На сегодня всё. Завтра работы немного, потому что дерево я заказал, но ждать его пару дней. Поэтому могу помочь с этим хламом.

Очень хотелось гордо послать и уйти наконец в душ, но Романов лишь кивнул, снисходительно принимая помощь. Впрочем, учитывая, сколько он заплатит Кострову, тот должен был ещё и на руках его носить.

Так, стоп, отставить фантазии.

Костров так хитро щурил глаза, будто умел читать Колины мысли. Щёки снова бросило в жар. Да чёрт дери, когда это уже прекратится?

– Так, ну ладно, – неожиданно и сам Григорий отвёл глаза, хмурясь каким-то своим мыслям. – Поехал я домой, дела ещё есть. Одежду постираю, завтра верну.