Меланхолия и воображение

Между тмъ Эльмина переселилась въ Вармбрунъ, къ водамъ; она приближилась къ Нельсону, и оживилась. Медики везд разгласили, что они вылечили ее: Нельсонъ поврилъ, и ршился остаться на всю зиму въ Вармбрун. Наконецъ Эльмина съ отцомъ своимъ ухала въ Гиршбергъ. Не смотря на ея отсутствіе, всякое утра лежали новые цвты на гроб Госпожи Б*. Эльмина поручила сію должность одной маленькой двочк, именемъ Лен, крестниц ея матери: такимъ образомъ невинность заступила мсто добродтели. Нельсонъ мсяца черезъ два узналъ, что Лена больна и не можетъ ходить на кладбище: на другой день онъ всталъ до свту, самъ отнесъ на гробъ цвты — и съ того времени ни дождь, ни снгъ не мшали ему исполнять сей произвольной обязанности съ величайшею точностію, мысль, что Эльмина угадаетъ невидимую руку, которая приноситъ жертву праху матери ея, была для него восхитительна. Съ какимъ удовольствіемъ онъ садилъ и поливалъ цвты, столь любезные его сердцу по ихъ употребленію! Самая разлука уже казалась сносною. Нельсонъ, живучи въ Вармбрун, заступалъ мсто Эльмины!… Въ самомъ дл слыша о букет цвтовъ, всякое утро приносимомъ на могилу Госпожи Б* во время Лениной болзни, она угадала истину; а тмъ, которые съ удивленіемъ говорили ей о сей странности, отвчала, что мать ея многимъ длала добро, и что такая жертва есть конечно дйствіе трогательной благодарности. Тайна, сказала она, придаетъ ей гораздо боле цны. Нельсонъ скрывался отъ самыхъ своихъ домашнихъ: никто изъ нихъ не зналъ, гд онъ бываетъ такъ рано по утру. Однажды застала его на: дорог ужасная буря съ градомъ. Нельсонъ едва могъ дойти до кладбища, и положивъ цвты, укрылся подъ большимъ деревомъ въ оград. Тамъ, смотря на востокъ, въ ту сторону, гд былъ Гиршбергъ, онъ съ нжнымъ удовольствіемъ воображалъ Эльмину, пробужденную шумомъ града: „она думаетъ обо мн; знаетъ, что я здсь, и жалетъ!.. Ахъ, нтъ! участь моя достойна зависти! Благодарю Небо за эту бурю, которая обращаетъ мысли твои на меня!… Эта глубокая тьма скрываетъ отъ глазъ моихъ раздляющее насъ пространство… Я одинъ съ своимъ воображеніемъ, и слдственно съ тобою; вижу, слышу вздохи твои, и люблю густую тьму ночи боле лучезарнаго дня!… Ахъ! горестная любовь, осужденная на безмолвіе, можетъ обнаруживаться только во мрак; днемъ надобно мн притворяться, скрывать слезы и тоску мою!“..

Буря не разбудила горестной Эльмины: она вставала обыкновенно въ тотъ часъ, какъ Нельсону надлежало итти изъ дому; отворяла окно — смотрла, каково время, — и мысленно провожала своего друга до кладбища. Буря сдлала ей гораздо боле вреда, нежели ему: во весь тотъ день она чувствовала себя хуже обыкновеннаго; но ввечеру похала въ кабинетъ эстамповъ. Выбравъ для себя нкоторые, Эльмина хотла уже итти — но вдругъ ноги ея подкосились… Вошли два человка, которыхъ, не смотря на темноту, она тотчасъ узнала: Госпожа Сульмеръ и Нельсонъ… „Боже мой! что съ вами длается?“ сказала первая Пельсону, которой затрепеталъ, ударился объ столъ, отскочилъ назадъ, и съ трудомъ могъ отвчать нсколько словъ. Между тмъ Госпожа Сульмеръ, видя Эльмину, подошла къ ней и спросила объ ея здоровь. Я дурно провела эту ночь, отвчала она тихимъ голосомъ: буря меня очень безпокоила. — „Какъ! разв ты боишься втру и града?“ — Боюсь ночью, сказала Эльмина, и велла подвезти карету. Госпожа Сулынеръ захотла хать съ нею; он вышли вмст… Нельсонъ подалъ дрожащую руку Эльмин, которая въ замшательств обступилась съ подножки — онъ схватилъ ее обими руками и стоялъ неподвижно…. Эльмина въ его объятіяхъ!.. Нельсонъ чувствуетъ ея дыханіе!… Страхъ, тайна и добродтель, для сердецъ нжныхъ и страстныхъ, украшаютъ неизъяснимою прелестію самые малйшіе случаи. Какая благосклонность женщины легкомысленной и порочной могла бы такъ восхищать любовника у какъ въ сію минуту восхищался Нельсонъ!… Онъ изумленъ своимъ блаженствомъ; ему кажется, что оно превосходитъ вс его желанія… Не убилась ли ты? спросила Госпожа Сульмеръ, Эльмина хотла отвчать; но не могла сказать ни слова… Садится, и карета детъ…. Нельсонъ смотритъ въ слдъ за нею; уже не видитъ, но еще слышитъ вдали стукъ ея; скоро все исчезло, какъ минутное восхитительное сновидніе; въ сердц его осталось одно чувство живйшей любви и горести. Онъ возвращается въ лавку, видитъ нсколько отложенныхъ эстамповъ и слышитъ, что двица Б* купила ихъ. Нельсонъ разсматриваетъ всякой эстампъ, желая угадать, для чего выбрала его Эльмина, и покупаетъ для себя такіе же; они тмъ боле ему нравились, что содержаніе ихъ было меланхолическое и трогательное — наконецъ онъ садится въ коляску и детъ въ Вармбрунъ.