Мелисса. Часть 2

– Да, я уже не первый год несу эту службу, – грустно ответил старик, – Кроме того, он, тот который охраняет тебя, Мелисса, он всегда незримо рядом. Когда-то он спас и мою жизнь.

– Вы имеете в виде Вергилиана? – вставил Виктор.

– Вы уже знакомы с ним, – улыбнулся он, – Я так и знал.

– Ничего себе! Даже Виктор с ним знаком, а мне он даже на глаза не показывался! Ладно, – махнула рукой Мелисса. – Сейчас это мне уже не очень интересно. Но если он такой сильный и добрый, то почему он не может прийти сюда и спасти моих родителей! – вскричала она.

– Ему нельзя теперь находиться здесь, – печально улыбнулся Вернанд. – Только не спрашивай меня, почему! Придет время, и ты познакомишься с ним! Он тебя отыщет.

– А почему мы не можем забрать родителей и уехать отсюда прочь?!

– Если мы так сделаем, то проиграем, возникнут осложнения, с которыми мы не сможем справиться в будущем, – Вернанд резко встал и возбужденно прошелся по комнате. – Я не могу пока тебе ничего сказать! Это все испортит! Я буду направлять тебя, ну а потом ты сама все узнаешь.

– Что испортит? – спросила Мелисса.

– А? – не понял ее Вернанд.

– Вы сказали, это все испортит! Что все?

– Борьбу! – коротко ответил лесничий и сразу же добавил: – Только не спрашивай, какую! Долгую, изнурительную борьбу, к которой ты имеешь непосредственное отношение!

Мелисса вздохнула. Так она и думала! Ладно, она будет бороться. И родители придут в себя. И она уедет прочь отсюда.

– Вернад, вы сказали, что он спас вам жизнь. Хотя бы об этом вы можете рассказать нам?

– Да, я расскажу! Приготовьтесь, это будет длинная история.

Глава 3

– Давным-давно, в ту пору, когда я еще был молодым, то жил не в этой ветхой сторожке, которую ты так хорошо знаешь, Мелисса, а в самом сердце Файнд-Тауна. Родители мои держали булочную на углу, в том доме, где сейчас находится аптека.

В детстве я, как и все остальные, с радостью, благоговением и тайным трепетом встречал День Обретения. До сих пор помню, какая торжественная атмосфера воцарялась в нашем доме перед праздником! Мать тщательно готовилась к торжеству. Вытаскивала из шкафа наши белые одежды, бережно стирала их, сушила на солнце, а потом долго разглаживала каждый кусочек ткани. Ее приготовления казались мне очень важными и возбуждали неподдельное волнение. Отец же приносил из булочной огромный яблочный пирог, покупал дорогое вино и всякие вкусности, которые заказывал из Бриф-Коста. В эти предпраздничные вечера мы садились за красиво сервированный стол, покрытый белой скатертью, и ужинали с великой торжественностью и размеренностью, как на великосветском приеме. А потом рано ложились спать, чтобы встать на следующий день свежими, бодрыми и полными сил.

Утром, облачившись в праздничные одежды, мы встречались с нашими соседями – семьей Бекетов и, скованные единым трепетным духом, вливались в общую толпу, совершающую шествие по проспекту. Я шел рядом с Бетти, бывшей в то время моей лучшей подружкой. Она была прелестным созданием: белокурая, с таким простым, открытым, озорным лицом. Любила она пошалить. Одевалась всегда в мальчишескую одежду, чтобы удобнее было лазить по деревьям. Но в День Обретения она была похожа на Ангела, сошедшего с неба. Рука об руку шагали мы, чинные и спокойные. Таким был для нас этот праздник.

Шло время, я пошел в школу, но мы продолжали дружить с Бетти. И вот уже, будучи в выпускном классе, я вдруг понял, что люблю ее. Я испугался, стал избегать ее, но она сама вывела меня на разговор и призналась в ответном чувстве. Что-то новое появилось между нами, теперь наши прогулки по знакомым местам казались совсем другими. Мы бродили, взявшись за руки, и болтали обо всем на свете.

Так прошло целое лето, пока не наступил очередной День Обретения, к которому я готовился тщательнее, чем прежде, ибо хотел сделать Бетти предложение. Все шло своим чередом, мы, как всегда, направлялись к площади, но она смотрела на меня уже по-другому: с особым выражением затаенной радости и предвкушением скорого счастья. Она догадывалась, что я хочу предложить ей руку и сердце.

И вот начался обряд, где юноши предлагали девушкам женитьбу. Первым вышел Рэвел, сын тогдашнего мэра, и как ты понимаешь, наш нынешний мэр, и к моему ужасу сделал предложение Бетти! Толпа взволнованно застыла! Как же?! Как же?! Сын самого мэра! Да разве ж возможна такая удача для простой девушки! Но Бетти швырнула ему венок из ромашек, что, как ты помнишь, означает отказ! В толпе вопреки заведенному обычаю раздался недоуменный возглас.

Рэвел весь сжался, опустил плечи и метнул острый, злобный взгляд на Бетти. А потом вышел я, толпа еще не отошла от необычного происшествия, над площадью царило гробовое, тяжелое молчание. Я тихо и просто сказал: «Бетти», толпа снова вздрогнула и все уставились на нее, она же, гордо распрямив плечи, подняла голову и твердой походкой подошла ко мне.