Мелхиседек Том 3. Бог

Аман же в это время был весел и доволен, но Мардохей опять ему испортил день — «не встал и с места не тронулся перед ним». Перестал кричать и биться, значит. Сидел и не вставал. Тогда Аман решил его повесить сегодня же. Хоть год — это и очень быстро, но сегодня — все же чуть-чуть быстрей. Приготовил злодей дерево для Мардохея, да не тут-то было.

Занемог царь в эту ночь. Бессонница настигла его. Вызвал он слугу своего и велел читать себе что-нибудь усыпляющее. Слуга взял в руки книгу ежедневных событий и стал читать о событиях, которые происходили за 5 лет до этой ночи. Представляете себе такую книгу? Официальный ежедневник царя. Писано чернилами, крупно, каллиграфически, разборчиво и подробно. Обязательно с указанием даты, времени и титулов всех записанных. Как минимум 1 лист на один день. Бумага очень толстая. Формат большой. Если даже книга началась бы именно за 5 лет до этого дня, то она должна была содержать около 4000 страниц. Для сведения — неподъемные старинные фолианты содержат около 300–360 страниц. И эту книжку размером с буфет слуга приволок с собой в царскую опочивальню? Если учесть, что это был 12-й год царствования Мардохея, то книжка должна быть даже чуть больше. Где-то с небольшой экскаватор. Ну, да и Бог с ним. Никто слуге не виноват. Мог бы взять и другую книгу.

Если же брать за предположение, что книгу писали по томам, то, исходя из количества 300 страниц, приемлемых для физически возможного с ней обращения, получается, что к этому времени под рукой у слуги должно быть уже как минимум 160 томов увлекательного чтения. Слуга, конечно же, взял из бибфонда только одну, и тут Мардохею крупно повезло — рука слуги выкопала из хранилища, отерла пыль и раскрыла перед царем именно ту книгу, в которой описывалось, как два идиота стражника хотели убить царя, а Мардохей им помешал. Тут царь встрепенулся, вспомнил, что Мардохей до сих пор не отмечен за свой подвиг, и это обстоятельство спасло дядю от смерти — когда явился Аман, то вместо разрешения на повешение Мардохея он получил приказ оказать Мардохею лично им, Аманом, всяческие почести. Наверное, тому, кто все это придумал, понравилось, как у него получилось. Но Аману это утро совсем не понравилось. А ведь он еще даже не знал, что его ждет ночью…

А ночью состоялась вечеринка у Есфири, куда пришли взволнованный Артаксеркс и Аман с подпорченным настроением. Нетерпеливый царь вновь стал требовать от Есфири — «скажи, чего хочешь, скажи, чего хочешь, а то, если не скажешь, полцарства дам». И тогда Есфирь открывается, что она еврейка, и сообщает царю (!), что через год всех евреев убьют, и ее, наверное, тоже, так что полцарства оставь себе, а мне и моему народу подари жизнь. Тут царь возмутился страшно и потребовал к ответу того, кто «отважился в сердце своем так». «Где он?» — кричал царь, — «покажите мне его!». «Да вот он, сидит с тобой рядом, Аман его зовут, ты его хорошо знаешь» — говорит царица. И тогда окончательно рассвирепел Артаксеркс, просто даже озверел от этой новости (!), прямо как-то даже ожесточился до предела, встал во весь свой рост и … ушел в сад! Когда же царь оттуда возвратился, то застал Амана почему-то в кровати у Есфири, опять ожесточился и повесил его за попытку изнасилования царицы.

После этого дом Амана царь отдал Есфири. Есфирь поселила в нем Мардохея (чтоб не шлялся больше по дворцу). А после этого принялась за дело — начала плакать и еще два месяца умоляла Артаксеркса отменить его царский указ об избиении евреев через год. В конце концов, Артаксеркс так устал от нее, что отдал ей перстень, которым скреплялись все его законы и указы, и сказал — «пиши, что хочешь, отменяй, что хочешь, только меня не трогай».

Ну, дальше, понятно, — дело техники. Позвали Мардохей и Есфирь писцов царских, составили документ, размножили, скрепили царской печатью и разослали по всем областям. А в документе записано было: прежний документ, что в месяце Адаре всех евреев надо убить, считать недействительным, и даже, наоборот, это евреи могут убивать в месяце Адаре всех, кого захотят. И, кончено, когда месяц Адар настал, евреи добросовестно исполнили царский указ и два дня убивали всех, кто их не устраивал.

Вот такая мечта.

Причем одно обстоятельство отмечено особо — убито 10 детей Амановых, которых после их смерти по просьбе тонкой душой Есфири развесили на деревьях. Теперь это событие называется еврейским народным праздником «Пурим». Это послесловие страшнее, чем самая страшная сказка.