Мелкие неприятности супружеской жизни

К мелким подробностям семейного счастья она станет относиться с холодностью, которую можете оценить только вы один. Счастье это, возможно, и прежде не слишком ее прельщало; вдобавок оно всегда рядом, оно привычно, знакомо и не раз обдумано; так вот, если молодая жена, вместо того чтобы предаваться бурной страсти, начинает рассуждать и анализировать свою жизнь, – какое страшное, хотя и негромкое предупреждение должен расслышать в этом умный супруг!..

LX

Чем больше мы рассуждаем, тем меньше любим.

Начав рассуждать, ваша жена принимается веселить вас шутками и поражать глубокими наблюдениями; нрав ее становится изменчив и прихотлив. Порой, словно раскаиваясь в своих мыслях и планах, она преисполняется к вам чрезвычайной нежности, порой неведомо отчего хмурится и грустит; одним словом, она воплощает в себе то varium et mutabile femina[237], которое мы до сих пор имели глупость считать следствием женской конституции. Больше того, Дидро, желая объяснить эти перемены в женском настроении, внезапные, как перемена погоды, увидел их источник в том, что он назвал «диким зверем»; однако у женщины счастливой таких капризов не бывает[238].

Перечисленные симптомы напоминают те прозрачные, словно газ, облачка, которые едва-едва нарушают чистоту небесной лазури и носят название барашков. Вскоре облака сгущаются.

Предаваясь тем возвышенным думам, которые, по выражению госпожи де Сталь, призваны вносить в жизнь больше поэзии[239], иные женщины, которым матери, добродетельные из расчета или из щепетильности, из чувствительности или из лицемерия, внушили твердые принципы, принимают неотступно преследующие их соблазнительные мысли за дьявольские искушения: в поисках спасения они не пропускают с утра до вечера ни одной службы. Первый признак этой мнимой набожности – очаровательные, роскошно переплетенные молитвенники, с помощью которых милые грешницы тщетно пытаются исполнить свой долг перед религией, заброшенной было ради брачных радостей.

Всему этому есть объяснение, которое вам следует запечатлеть в памяти огненными буквами.

Если молодая женщина внезапно вспоминает о религиозных обрядах, которыми долгое время пренебрегала, эта перемена в ее привычках обличает изменения куда более глубокие и имеющие самое непосредственное отношение к счастью мужа. Из сотни женщин не меньше семидесяти девяти вспоминают о Боге, если уже повели себя непоследовательно либо намерены повести себя так в ближайшее время.

Но существует симптом еще более ясный, еще более определенный, внятный всякому, у которого есть в голове хоть капля мозга. Вот в чем он заключается.

В ту пору, когда вы и ваша супруга с равным удовольствием вкушали обманчивые наслаждения медового месяца, жена ваша, точно образцовая любовница, во всем подчинялась вашей воле. Радуясь возможности доказать вам свою добрую волю, которую вы оба принимали за любовь, она по первому вашему приказанию с беличьим проворством проскользнула бы по крыше вдоль кровельного желоба – лишь бы вам угодить. Одним словом, она находила неизъяснимое удовольствие в том, чтобы приносить вам в жертву свое «я», отличающее ее от вас. По зову сердца она растворялась в вас без остатка: Una caro[240].

Но постепенно все эти добрые, но непрочные намерения развеялись как дым. Оскорбившись утратой собственной воли, жена ваша попытается наверстать упущенное и начнет изо дня в день все более и более решительно вести борьбу с вами.

Бороться она будет за достоинство замужней женщины. Первым следствием этой борьбы станут некоторая сдержанность и некоторая вялость, заметные лишь вам одному в минуты наслаждения.

Во время медового месяца вам, возможно, удалось постигнуть те или иные – смотря по силе вашей чувственной страсти – из двадцати двух способов дарить наслаждение, прекрасно известных греческим куртизанкам, каждая из которых достигла непревзойденного совершенства в одной из двадцати двух областей этого потаенного искусства[241]. Несведущая и простодушная, любопытная и полная надежд, ваша молодая жена также свыклась с кое-какими основами сей редкой и неизученной науки, углубиться в которую мы особенно горячо советуем будущему сочинителю Физиологии наслаждения.