Мелкий снег (Снежный пейзаж)

Однако вскоре от Мицуё пришло сообщение о том, что г-жа Кунисима серьёзно больна: сильная простуда перешла в воспаление лёгких. Кунисима тоже прислал вежливое письмо, в котором объяснял, почему приходится отложить помолвку. Между тем виконт уже купил дом и даже оформил дарственную на Мимаки — об этом Тэйноскэ с женой узнали от самого Мимаки. Правда, жильцы оттуда ещё не выехали, но должны выехать в ближайшее время. Как только это произойдёт, писал Мимаки, он намерен взглянуть на дом и был бы рад, если бы г-жа Юкико с сестрой составили ему компанию. Виконт обещает даже послать туда одну из своих прислуг, которую молодожёны смогут оставить при себе.

Некоторое время состояние г-жи Кунисима внушало серьёзные опасения, однако к концу февраля она уже начала понемногу вставать, а затем по настоянию врачей уехала на две недели в Атами, чтобы окрепнуть после болезни. Она очень беспокоилась из-за помолвки и даже говорила об этом в бреду, рассказала Мицуё, которая в середине марта приехала в Асию, чтобы обсудить этот вопрос с супругами Макиока.

Прежде всего предстояло решить, где должна состояться помолвка и свадебная церемония: в Токио или в Киото? Господин Кунисима, сообщила Мицуё, предлагает провести обе церемонии в Токио, поскольку там находится основная резиденция виконта и там же живёт глава дома Макиока. Что же касается времени, то господин Кунисима высказал пожелание назначить помолвку на двадцать пятое марта, а свадьбу отпраздновать в середине апреля.

Тэйноскэ не возражал. Он связался по телефону с Сибуей и поставил родственников в известность о готовящихся торжествах. Цуруко была в панике: дети превратили дом в свинарник и теперь необходимо в спешке приводить в порядок полы, стены, сёдзи!

Сатико огорчилась, узнав, что помолвка должна состояться в Токио, но, не найдя, под каким предлогом возразить, промолчала.

Двадцать третьего марта они с Юкико выехали в Токио. Тэйноскэ был занят на службе и сопровождать их не смог. Помолвка состоялась, как и было задумано, двадцать пятого числа. В тот же день Кунисима телеграфировал об этом Итани в Лос-Анджелес.

Оставив Юкико в Сибуе — ей полагалось на прощание побыть с семьёй старшей сестры, — Сатико утром двадцать седьмого марта вернулась в Асию.

Ни Тэйноскэ, ни Эцуко дома не было. Она поднялась к себе в комнату, чтобы отдохнуть с дороги. На туалетном столике лежали два надорванных конверта с иностранными марками, а рядом с ними — несколько листов рукописного японского текста и записка от Тэйноскэ:

Сатико!

В твоё отсутствие пришли письма от г-жи Штольц и Фридль Хенинг. Эцуко не утерпела и вскрыла конверты. Г-жа Штольц почему-то решила на сей раз написать тебе по-немецки, но я попросил своего приятеля в Осаке перевести её письмо на японский язык.

36