Мельник ностальгии (сборник)

Спит Жуан… (Ты, мать, скажи,
Чтоб затихли те стрижи,
Не шумели утром рано.
Не будили бы Жуана…)

Восемь дюймов в высоту,
Да четыре вширь сочту:
Знаешь, для орангутана
Был бы он вкусней банана!
Проглотить могла б и кошка!
Знаешь, мельче он немножко
Соловья-щебетуна…
Но поболе, чем луна!

Сон – чудесная стихия…
Ты оставь его, Мария[46]!
Не звоните, звонари!
Море! Тише говори…
Ты, Мария, прикажи,
Чтоб не цвинькали стрижи,
Не шумели утром рано:
Не будили бы Жуана.

Спит Жуан легко, беспечно,
Спит невинно, вечно, вечно!
Просыпаться не спеши:
Мир, как море, для души,
Может унести отливом…
Лучше спи – и будь счастливым!

Спой, Мария, для него
Песню брата своего:
«Нет грустней земной юдоли,
Средство лишь одно от боли:
Если сладко-сладко спишь —
Всё проходит, мой малыш!..»
И позволь ты посему
Спать до старости ему!

Будет мальчик подрастать:
Всё при нём: краса и стать,
Сам Господь росой кропит.
Но всегда, всегда он спит…

День настанет подходящий:
Перейдёт Жуан твой спящий
В мир, неведомый досель,
Как в большую колыбель.
В сновиденьях бытия
Станет … больше соловья.

Но для этого скажи,
Чтоб затихли те стрижи,
Не шумели утром рано.
Не будили бы Жуана…

Протекут без счёта годы…

Станет он седобородый,
И со щёк сойдёт румянец,
Как роняет куст багрянец,
Вот тогда и смерть, как няня,
В сон его войдёт, дурманя.
Выпьет он напиток млечный
И проснётся к жизни вечной,
Приведёт домой дорога:
В тёплые объятья Бога.

Но для этого скажи,
Чтоб не цвинькали стрижи,
Не шумели утром рано:

Не будили бы Жуана…

Париж, 1891

Сонеты

1

В былые дни перо своё кровавил,
Покуда жар от углей не угас,
Искал в открытой ране, против правил,
Свои чернила для чеканных фраз.

Вот так я свой молитвенник составил,
О жизни свой бесхитростный рассказ,
Я в нём был прям, ни в чём я не слукавил, —
И, может быть, он растревожит вас.

Молитесь по нему и вы сполна
Поймёте жизнь: нет муки окаянней,
Когда она иллюзий лишена.

О, юноша, земляк, ни ожиданий,
Ни светлых грёз, – знай: эта жизнь – одна
Страстная пятница твоих страданий!

Коимбра, 1889

2

В четыре лампы светом осиянный
В том королевстве, бурь и диких скал,
Поэт родился, гость он был желанный,
Но лучше б к свету он не привыкал.

И верой и мечтою обуянный,
Он начал жить, он красоты алкал,
Но вероломства натиск постоянный
Страшнее, чем ножа в ночи оскал.

Разочарованному всё – едино:
Пусть тех бойцов прямой потомок я,
За солнцем плывших сквозь шторма, ненастья,

Что родина мне, смена властелина?
Будь Карлуш[47], будь рыбак Жозе… Друзья,
Родиться в Португалии – несчастье!

Коимбра, 1889

3