Мелочи жизни

– Нет, – мама все так же тихо говорила и гладила меня по спине, – Для меня ты будешь «малыш», пока не перестанет биться мое сердце. – Она немного помолчала, словно подбирала те самые слова, которые бы меня успокоили. –  Я знаю, что ты сейчас чувствуешь: ты очень устал, ты напуган и растерян, ведь еще вчера ты был беззаботным Марком, а сегодня на тебя легла такая ответственность. Но, во-первых, у тебя есть Аня, и если вы все будете преодолевать вместе, то вам ничего не будет страшно. Не бросай ее один на один с какими-то сложностями и проблемами, поддерживай абсолютно во всем, ведь она теперь целый МИР для двух маленьких человечек. И в большей степени именно от тебя зависит, насколько прекрасным будет этот МИР для тебя и твоих детей. А во-вторых, у вас есть мы. И мы всегда вам во всем поможем и поддержим. Это самое прекрасное время, когда у тебя уже появились свои дети, но еще живы родители. И ты сам, и родитель, и ребенок одновременно.

«Мама была права. Во всем. Как всегда»

Я помнил, как Аня вошла в палату на следующий день после операции. Все мышцы были напряжены, каждый шаг давался с большим трудом, она одной рукой цеплялась за руку медицинской сестры, а второй держалась за низ живота. Я заглянул в ее глаза, в тот момент мне не нужны были слова, мне было достаточно взгляда этих прекрасных глаз. В них не было жалости к себе, не было усталости… Лишь страх за два маленьких сердечка, которые еще вчера бились внутри нее. Лишь боль… много боли… Лишь всепоглощающая любовь, которая способна на многое, если не на все.

Как только Аню перевели в палату, она несколько раз в день, очень медленно шла в реанимацию к нашим детям. Я видел, как ей тяжело и больно, и у меня все сжималось внутри. Но она упрямо шла вперед, и, если замечала мой встревоженный взгляд – улыбалась так, словно все это дается ей легко. И если каждый шаг причинял ей физическую боль, то для меня она становилась душевной. Она и сейчас сначала заботилась о нас, и только потом уже думала о себе. По словам Веры, шов заживал неплохо, и Аня, каждое утро, надевая бандаж, надеялась, что к выписке будет уже в полном порядке. Ей хотелось домой, ведь она никогда не покидала родные стены на такой большой срок.

Пока мы коротали «больничные» дни мне в голову пришла идея:

– Аня, – тихо позвал я ее однажды, держа спящего Луку на руках, – Давай откроем большой ресторан?

Она удивленно посмотрела на меня:

– Что? Ресторан? – а потом с усмешкой добавила, – Я понимаю, что в больницах кормят не так вкусно, как дома, но почему ресторан? Что натолкнуло тебя на эту мысль?

– Наша любимая кофейня, в которой судьба свела нас. – Я улыбнулся своим воспоминаниям. Казалось, что это было так давно. Но прошел всего лишь год. Прекрасный год. Аня продолжала с интересом смотреть на меня, укачивая на руках Амелию, которая никак не могла заснуть.

– Там подают невероятно вкусный кофе и сдобу, но мне не комфортно там. Да и в принципе думаю не только мне. – Я заговорил тише, так как Лука вздрогнул во сне и смешно поднял ручки.

– Почему? – также тихо спросила она, прижимаясь носом к макушке дочки и делая глубокий вдох полной грудью, я усмехнулся, заметив это. – Что?

– Я тоже не могу ими «надышаться». Их головки пахнут чем-то совершенно непонятным, ни на что не похожим. Но аромат дивно сладкий.

– А я думала, что это мне мерещится! – Аня села на кровать рядом со мной, с уже мирно сопящей Амелией на руках, и устало привалилась спиной к изголовью. – Так почему тебе там не комфортно?

– Туда нельзя зайти с животными, даже чтобы просто сделать заказ и сразу покинуть заведение. Мне всегда приходилось оставлять Счастливчика одного на улице. Он так смотрел на меня, когда я привязывал его поводок к перилам, будто я собираюсь его оставить там навсегда…

– Я так полагаю, что это не единственная причина? – Аня с усмешкой продолжила выпытывать у меня остальные подробности.

– Да, однажды пока я стоял в очереди, то слышал, как один пожилой мужчина принялся ворчать на детей, которые расшумелись. То есть само заведение классное, но может лучше, как-то развести всех людей, чтобы каждый мог отдохнуть так, как нравится именно ему. Ты же понимаешь, что я имею в виду?

Аня, прищурившись, смотрела на меня:

– Да, кажется, я понимаю. – Она задумалась и вдруг выпалила. – А что, если нам найти здание, и разделить его на 4 части с обособленными входами: 1- для людей с питомцами, 2- для семей с детьми, 3- для молодежи, 4- для людей старшего поколения. Как-то так?

– Слушай, а это отличная идея. Но в каждом из них должно быть, что-то общее, чтобы было понятно, что это лишь часть одного заведения. Возможно, предметы интерьера, мебель, посуда, или какая-то общая идея.