Мелочи жизни

Игорь Андреевич смотрел и улыбался — удивительно, но именно так он себе все и представлял. Милый интеллигентный дом. Много книг — в основном, естественно, классика. Потолки и стены конечно же давно требуют ремонта. Раньше, наверное, в былые времена — все руки не доходили, а теперь... Непонятно, сколько нужно зарабатывать, чтобы позволить себе нормально отремонтировать трехкомнатную квартиру... Возможно, Игорь Андреевич и дальше предавался бы сентиментальным размышлениям, если бы не услышал вдруг, как хлопнула в коридоре дверь. Шведов замер на месте.

— Чертов дождь! Вышли погулять, называется! — громким шепотом с досадой проговорила Костикова, входя в квартиру. Ребенка она держала на руках.

— Ты опять дверь не заперла! — Юля быстро сняла мокрую куртку.

— Тихо! — прошептала Настя. — Разбудишь!

— Ты почему дверь не заперла! — перешла на шепот Юля.

— Ты ее сама закрывала!

— Смотри-ка, — кивнула Юля на Катины сапоги. — Никак, любимая тетка...

— А чего это она день рождения прогуливает? — Костикова пошла положить ребенка.

— Юля? А ты почему здесь? — выглянула из кухни Катя.

— Я почему? Это ты почему?

— Я за подарком по пути, а ты почему не у бабушки? Она тебя еще час назад ждала!

— А я уж подумала, у тебя тут тайное свидание...

— Ага, а то мне, бедной, негде. Так что у тебя случилось?

— У меня просто срочные дела. Я попозже заеду.

— Что значит — заеду? Без тебя дед никому за стол сесть не позволит!

— Ну Кать, ну у меня правда очень важное и очень срочное дело.

— Как зовут? — осведомилась тетка ехидно.

— Мадлен, — не осталась в долгу племянница.

— В твоем возрасте, — сказала тетка серьезно, — уже пора интересоваться мальчиками.

Юля прыснула. Не сдержалась и Катя.

— Юль, поставь чайник, есть хочется, — выглянула из комнаты Костикова.

— Привет, кормящая мать! — приветствовала Настю Катя.

— Повезло тебе, Юлька, — сказала Костикова с завистью. — И отец — человек, и тетка с пониманием.

Юля не ответила. Она стояла молча, в буквальном смысле слова разинув рот.

Всего в нескольких шагах от нее замер Игорь Андреевич Шведов собственной персоной, которому наконец надоело прятаться в комнате.

— Кажется, вы знакомы... — попробовала разрядить обстановку Катя.

— Здравствуйте, Юленька. Как поживаете? — первым пришел в себя Шведов.

— Что он здесь делает?! — бледнея от гнева, Юля повернулась к Кате.

— Зашел вместе со мной, — сказала Катя. — А что случилось, Юлька?

— Ваша мама очень волнуется за вас... — проговорил зачем-то модельер.

— А сама прийти боится?!

— Она же в больнице... — удивленно развел руками Шведов.

— Мама в больнице?

— А вы не знали?.. В больнице сейчас карантин, но на той неделе обещали, что все кончится. Вы сможете ее навестить.

— Что с ней?!

Шведов не нашелся что ответить.

— Ты знала? — набросилась на тетку Юля.

— Мы не хотели говорить, чтобы ты не волновалась зря... — проговорила Катя. — Помочь все равно невозможно... А потом... Вспомни, ты же сама не хотела о ней даже вспоминать! Кто говорил, что она тебе больше не мать?! Что слышать о ней не хочешь?!

— Что с ней?! — спросила Юля спокойно.

— Теперь уже ничего страшного.

— Это вы ее довели! — закричала вдруг Юля на модельера. — Вы! Я знаю! Если бы не вы, она была бы дома!

— Я подожду вас в машине, — кивнул Кате Шведов и, быстро накинув плащ, вышел.

— Я думала, ты друг, а ты с ним! — тут же накинулась Юля на Катю.

— Успокойся. Я сама по себе. А вот ты-то что с ним воюешь?

— Я сейчас поеду в больницу! — вместо ответа на вопрос сказала Юля. — Где она лежит?

— Тебе же сказали. Там карантин. Никого не пускают.

— Совсем никого?

— Ну я только что оттуда!

— Почему она попала в больницу?

— Как тебе сказать...

— Ну?! — повысила голос племянница.

— Это... что-то вроде... нервного срыва, — не решилась сказать правду Катя. — Ладно! Ты к бабушке едешь?

— Зачем ты его сюда привела? — никак не могла успокоиться Юля.

— Слушай, мне твой допрос надоел! — не выдержала Катя. — Ты едешь или нет?!

— Пешком иду!

— Истеричка! — Катя быстро надела сапоги и вышла из квартиры.

Полусидя в постели Маша перебирала записки от родственников и друзей.

Записки от Сергея, Саши, Шведова, Кати...

Не было только записки от дочери. Ни разу и ни одной.

Прикрыв глаза, Маша откинулась на подушку. Из-под закрытых век покатились слезы...

Анри Тигранович, не заставивший себя долго ждать, оказался обаятельным мужчиной лет около пятидесяти. Седоват слегка, но не лыс, на пузо даже и намека нет. Усы густые и даже черные.

Что говорить, Анри Тигранович вполне хорошо сохранился.

Не спеша попивая кофе, они беседовали с Юлей на кухне.

— Что-то Настя совсем застряла.

— Вероятно, ребенок не желает засыпать, — предположил Анри Тигранович.

— Я его понимаю, — сказала Юля. — Он весь день проспал.

— Вы знаете, Юлия, с грудными детьми это бывает.

— Мне б на его место... Отоспаться.

— Может быть, вам самой попробовать его укачать? — предложил вдруг критик.

— Вы думаете, у меня получится?

— Ну, все-таки вы его мать. Юля слегка оторопела.

— Что?!

— Я говорю, что мать есть мать. У вас он скорее заснет, — объяснил Анри.