Мелодия Бесконечности. Симфония чувств (СИ)

Ощутив острое недомогание и раз за разом накатывавшие приступы жгучей тошноты, выворачивающей все чрево, Маргарита с трудом смогла подняться с постели. Тяжело переставляя слабые ноги, она прошла на лоджию, чтобы вдохнуть свежего воздуха и обнять любимого мужчину. Вид его чистой спины без пугающих татуировок и твердые мускулы под её маленькими ладонями придавали уверенности и сил. До чего же спокойно и радостно было - вот так вот стоять, опустив свою голову ему на плечи и просто молчать, глядя на позолоченную осенью листву и плывущие высоко в небе облака. Они понимали друг друга без слов. Мужчина позволил ей помолчать, с волнением отмечая лихорадочный румянец на её щеках и блестевшие на вспотевшем лбу капельки болезненной испарины. Джон хотел было предложить Маргарите показаться врачам, но встретившись с женой взглядом, понял, что нет необходимости давить. Маргарита и сама прекрасно понимала, что её состояние вызывает опасения.

Прохладный осенний воздух клубами пара срывался с губ при каждом напряженном выдохе. Маргарита рассеянно огляделась вокруг и снова уткнулась в грудь мужа. Если бы не его присутствие рядом, она сошла бы с ума от тревог и переживаний. Собственное тело точно больше не принадлежало ей. Если это и в самом деле была беременность, то она настолько пугала, что девушка долго ещё не могла унять дрожь в коленях. Подхватив её под руку, Джон поспешил увести её с холода и заставил супругу вернуться в постель. Устало сомкнув опухшие веки, Маргарита снова погрузилась в спасительный сон, проспав еще с пару часов под неусыпным бдительным контролем Джона, прилегшего тут же рядом с ней.

Страх накатывал горячими приливными волнами. Бог свидетель, как же ей было боязно! Вынашивая близнецов, ей не было настолько тяжело. Теперь же Маргарита как могла, гнала от себя беспокойные мысли. Но гнетущее предчувствие не покидало её. Ну, не может, не может такого быть, что они дали жизнь воплощению зла. И плевать на все пророчества, и все видения лживы. От их любви не могло появиться ничего столь ужасного, о чем твердил Нострадамус. Пустые домыслы, смутившие разум. И даже то, что она видела в иллюзорных миражах, каким может стать её сын, готова решительно отринуть. Нет! Нет и нет - они смогут, они воспитают своего ребенка достойным мужчиной и человеком. Они назовут его именем Анри, что будет полностью соответствовать его характеру: потребность доминировать, всегда и везде - вне зависимости от того, насколько оправдано такое стремление в конкретных обстоятельствах, конфликт с тем, кто заведомо сильнее - будет не пугать его, а скорее наоборот - раззадоривать. Таков и будет нрав их отпрыска. Азартный, задиристый, в совершенстве осознающий свою силу и свое превосходство - сильнейший и опаснейший из магов, которых знал мир, не знающий равных себе - намного, намного превосходящий собственного отца, лишившегося теперь почти всех своих сил. Сила будет клокотать в нем, переполняя и выплескиваясь, затопляя всё вокруг себя. Им пригодится всё мужество и вся их мудрость, чтобы научить его совладать с собственной природой. Их дитя было зачато в любви, а любовь - это великая сила, она поможет защитить его.

Маргарита окончательно проснулась, когда время перевалило уже далеко за полдень. Джон сидел у изголовья их кровати. Всё то время, что она спала, он никому не позволял беспокоить её покой и тревожить целебный для супруги в её положении сон. За это Маргарита была бесконечно ему признательна, слабо сжав его руку, и облегченно улыбнувшись, откинулась на мягких подушках. Стоило кому-нибудь заглянуть в спальню, он прикладывал палец к губам, давая понять, что шуметь в данный момент не рекомендуется, и дверь так же неслышно закрывалась.

Она пропустила прогулку, на которую их с Джоном приглашали Эллен и Бьянка. Маргарите очень хотелось составить им компанию в парке, взять с собой Адельку и малышек, поиграть на воздухе с ними и Паолито, но всё бессовестным образом проспала. Девушка ощутила жгучий укол совести, но муж успокаивающе погладил её по бледной дрожащей руке, уверяя, что нет на ней вины, стоящей её терзаний.

Позже Маргарита привела себя в порядок, они вместе с детьми отправились на вечерний променад по набережной.

Друзья предложили азиату сопровождать их на прогулке, но Ондзи только снисходительно усмехнулся:

- Нет, уж, - мужчина легко отмахнулся в то время, как сердце сжималось от тоски, - увольте меня, друзья мои. Сейчас я не настроен развлекаться. Да, и лишним я буду. Ни к чему вам одинокий невеселый попутчик.