Мелодия древнего камня

Город после сильнейшего землетрясения представлял тяжёлое зрелище. Жилые дома, магазины, общественные здания – все было превращено в руины. Это были груды кирпича, бетона, железной арматуры, под которыми находились сотни пострадавших. Тех, кто выжил, извлекали спасатели, после чего раненых доставляли в аэромобильный госпиталь МЧС. Врачи работали практически без отдыха, пострадавшим требовалась экстренная хирургическая помощь. Тех, кто выжил, извлекали спасатели, после чего раненых доставляли в аэромобильный госпиталь МЧС. Впрочем, к нему местные жители подвозили и тех, кто получил травмы, не будучи под завалом. Как говорили врачи, их работа после таких чрезвычайных ситуаций – это та самая военно-полевая хирургия, которая появилась в годы первой мировой войны: кругом хаос и разрушение, а здесь, в палатке цвета хаки, люди в белых (а сегодня, в зеленых) халатах обрабатывают зияющие раны, ампутируют раздробленные кости, накладывают гипс. И так, практически без отдыха, проходят сутки, трое, десять, месяцы!

После 99-го года госпиталь МЧС стали привлекать на все крупные чрезвычайные ситуации, а также для участия в гуманитарных акциях. Егор Мирадов, прошедший как военврач военные конфликты в Алжире и Сомали, не переставал поражаться вместе с коллегами, как в слаборазвитых странах люди могут выживать практически со смертельными диагнозами. Например, однажды в госпиталь привезли пожилого человека, у которого лопнул аппендицит и уже начался перитонит. До сих пор в голосе опытного хирурга Мирадова звучит удивление, когда он говорит, что после операции и введения антибиотиков больной не просто выжил, но еще и очень быстро поправился!

В южных странах приходилось работать при очень высокой температуре и влажности воздуха, соблюдая при этом стерильность за счёт специального оборудования трех видов. Первый – дезинфекция путем аэрации воздуха. Второй – с помощью кварцевых ламп. Ну и больших установок – дезаторов.

Военно-полевой госпиталь развертывался очень быстро, и в течение двух часов были готовы две-три операционные. Первая – для самых тяжелых случаев, когда надо проводить ампутации, обработки ран с обширным повреждением мягких тканей, сосудов, нервов. Вторая операционная, гипсово-репозиционная – там стоит рентгеновский аппарат. Третья операционная – для раненых в грудь и живот. А второе ее предназначение – для сотрудников МЧС. Особенно для спасателей, которые работают в завалах. Были случаи переломов и голеностопных суставов, и вывихи костей, коленных суставов. По счастью, еще ни разу не проводили сотрудникам серьезных полостных операций. Они ведь были профессионалами и знали, как уберечь себя от опасных травм.

Ника после тяжёлой смены, ассистируя в пяти серьёзных операциях, поздним вечером шла в палатку для отдыха, когда услышала, доносящийся из-под тёмного разрушенного дома слабый писк. Сначала она подумала, что там остался щенок. «А если это ребёнок?» – кольнуло сердце у девушки. И она побежала на слабый звук. Не думая о возможных последствиях, она, будучи хрупкого телосложения, пролезла под завал, освещая путь фонариком, увидела окровавленную головку годовалого ребёнка под телом умершей матери. Еле вытащив мобильный телефон, позвонила Егору, и только успела сказать, что она под завалом ближайшего к операционному блоку дома с раненым младенцем, как почувствовала сотрясение земли под собой. Вскоре выход завалило. «Главное – обуздать первый страх, не падать духом. Из любой, даже самой страшной ситуации, всегда есть выход, – внушала себе Ника. – То, что произошло так быстро и неожиданно, нужно разумно оценить. И не расходовать энергию даром. Смириться и не нервничать!» – как заклинание повторяла отважная девушка.

Надо было срочно извлечь ребёнка и осмотреть его. У младенца была раздроблена бедренная кость, и как только Ника вытащила его из-под тела матери, началось сильное кровотечение из бедренной артерии. Она сняла с себя одежду, нижним бельём перетянула ножку ребёнка выше травмы. Младенец оказался ледяным и даже не плакал, а слабо пищал. Сколько прошло времени после травмы – часы, сутки? Он был очень холодным, Ника прижала к своей груди его окровавленную головку, укутала в свою куртку и стала ждать помощи, чувствуя, что доступ воздуха перекрыт, и она начинает задыхаться. Кроме того, при повторном толчке на голову упало что-то тяжёлое, и голова разболелась так сильно, что тянуло в сон. Но засыпать было нельзя. Она знала, что её бригада обязательно придёт на помощь.