Мелодия Миэры

– Как же, госпожа Матильда, – спросила Эдда, сбитая с толку, – Разве не сначала нам нужно спасти Русалку, чтобы пришла Фея, а только потом, уже вместе с Феей?

– Хозяйка верит нашему обещанию, – ответила ей Дэмма, задумчиво глядя куда-то.

– Дэмма права, – согласилась колдунья. – Хозяйка полагается на ваше слово, и этот Договор между вами и Ей теперь вписан в Вюрд.

Вдруг госпожа Матильда заторопилась.

– Вам пора, деточки, – сказала она, выпроваживая их. – Будьте очень осторожны. Я обещаю, что мы еще встретимся. Если будет трудно, то вспомните это мое обещание.

Матильде предстояло вскоре перейти в мир иной. Ей нужно было успеть позаботиться о дощечке, подаренной ей Эддой и Дэммой.

Испытание

Епископ Филипп Август постепенно терял рассудок. Иначе невозможно было объяснить его все возраставшую кровожадность. Опять горели костры, и на кострах – якобы ведьмы всех возрастов, от подростков и до совсем старых женщин, а порой и мужчин. Случалось, на костер попадали даже дети. Люди шептали, что в епископа вселился дьявол.

Случилось так, что Эдда, пока шкатулка хранилась у нее, проявила неосторожность, разглядывая ее у окна, а не в сумраке чердака, как обычно. Ей нравился солнечный зайчик, отражавшийся от металлического украшения на крышке и весело скакавший по стенам.

Соседский мальчишка заметил старинную вещь в руках девочки и рассказал кому-то. И вот уже кто-то донес, что прапрапра….внучка старой ведьмы Дагмар пошла, как видно, по стопам своей древней бабки.

Люди епископа пришли за Эддой посреди дня, когда отец и мать были в лавке, и увели ее прежде, чем родители успели прибежать домой. Дэмма в это время была отправлена матерью с поручением к жестянщику и перехвачена отцом по дороге домой. Отец Дэммы унес ее в большой заплечной корзине в деревню к родне и запер там.

Тем временем велось следствие над Эддой и еще семнадцатью обвиненными в колдовстве женщинами, среди которых были и крестьянки, и состоятельные горожанки. Две девушки были немногим старше Эдды, а одной малышке, схваченной вместе с матерью, едва исполнилось пять лет.

Допрос проводили мрачные люди епископа, к которым присоединился прибывший в город дознаватель по делам ведьм и колдунов, слывший необычайно искусным в своем деле. Старинная шкатулка стояла на столе в комнате для допросов.

Едва взглянув на Эдду, дознаватель с уверенностью заявил, что перед ним точно ведьма, очень уж худа. И дело не только в полетах на метле, невозможных при полном теле.

Дьявол, сидящий в ведьме, иссушает ее изнутри своей адской силой. Вот и по бесовскому огню в глазах видно присутствие этого черта.

Эдда не отрицала, что пыталась открыть шкатулку старой Дагмар и послушать музыку. Зачем? Но ведь любопытно же! Умолчав о Дэмме, Эдда сообщила, что нашла шкатулку в чулане среди старого хлама, который собирались сжечь. Поскольку Эдда не скрывала своих колдовских занятий, следствие над ней было быстро закончено, и сама она передана в руки светских властей для очищения огнем.

Эдда сидела в тюрьме, как преступник, вместе с другими перепуганными женщинами, и все вспоминала слова Матильды. Колдунья обещала, что они встретятся, а значит, Эдде нечего бояться. Матильда сможет как-то позаботиться о ней. И хорошо, что Дэммы нет в этой темнице. Дэмма – очень важное существо, Эдда чувствовала это сейчас очень остро. Нельзя, чтобы с Дэммой что-то случилось. Тем более, у нее слабое сердце.

А Дэмму держали тайно взаперти в доме ее тетки. Родные боялись, что соседи донесут на нее, и люди епископа, схватившие Эдду, придут и за ее подругой. Дэмма слышала обрывки тихих разговоров за дверью и поняла, что Эдду ждет костер.

У Дэммы не было жизни, в которой она не знала Эдду. И первый лепет их, и первые мысли были посвящены друг другу, первые шаги пройдены за руку, мир открывался одновременно им обеим, хотя и не совсем одинаково. Когда Дэмма представляла, что Эдда уйдет из жизни, а она, Дэмма, не будет держать ее за руку до последнего мгновения, ее дыхание останавливалось. Ни жизнь, ни смерть без Эдды не имели смысла. Пролив озеро слез в подол своей тоже плачущей тетки, Дэмма выбежала в неосмотрительно оставленную открытой дверь и устремилась в город.

Дэмма бежала, а сердце ее не справлялось, и она боялась, что оно остановится раньше, чем она добежит до Эдды. Когда в глазах почти совсем потемнело, а сердце стало давать мучительные перебои, перед Дэммой вдруг появилась маленькая Фея на летающей колеснице с быстро вертящимися колесами.

Ах, она была удивительно похожа на Эдду! У Феи было такое же овальное личико, только с несколько иным, более упрямым и сильным выражением, и такие же пепельные кудри. Она летела впереди Дэммы и не желала оборачиваться.

– Дээммааа, Дээммаа, – не то звала, не то пела Фея.

«Я здесь, вот же я!» – пыталась крикнуть Дэмма, но горло отказывалось произносить звуки. И она все бежала, спотыкаясь и тяжело дыша, и все тянула руки к Фее.