Мелодия все звучит

— Конечно. — Тон у него был уклончивый.

— Позвольте мне объяснить кое-что. В течение восьми лет до исчезновения Паркера Беннета мы с ним были очень близкими друзьями.

— Понимаю.

— Когда он скрылся от глаз людских, я в ужасе узнала, каким лживым и преступным человеком он был. Это совершенно не тот человек, которого я любила, — тихо произнесла Сильвия. — Как и многие, я полагала, что Паркер мертв. Я не могла представить его за решеткой. — Она чуть отвернулась и заморгала глазами, делая вид, что пытается бороться со слезами. Потом со вздохом снова повернулась к адвокату. — Вы можете вообразить мое потрясение и ужас, когда он позвонил мне.

— Вам позвонил Паркер Беннет? — В голосе Дерека прозвучало недоверие.

— Да. Он сказал мне, что живет под фальшивым именем, и предупредил меня, что не потерпит разрыва наших отношений. Он сказал, что я не должна больше быть ни с кем другим. Он уверял, что будет продолжать посылать мне деньги и подарки, и я обязана принимать их. В последний раз, когда он ночевал у меня, перед самым своим исчезновением, он оставил на моем прикроватном столике телефон с запиской: «Держи заряженным».

— Вы когда-нибудь рассказывали об этом следствию? — спросил Дерек.

— Нет, никогда.

— Почему?

— Потому что я была в смятении. Я не знала, что делать.

— Вы держали телефон заряженным?

— Да, я сделала как он велел.

— Значит, вы хотите мне сказать, что в течение этих двух лет Паркер Беннет поддерживал с вами контакт? — допытывался Дерек.

— Да.

— И посылал вам деньги и подарки?

— Да.

— Я не вполне уверен, что смогу вам быть полезен, графиня, — светским тоном сообщил Дерек.

— Вы не понимаете, как страшно мне было все эти два года! Паркер предупредил меня, чтобы я больше ни с кем не смела встречаться. Он угрожал убить меня. Каждую минуту, проведенную за пределами своей квартиры, я чувствовала себя так, как будто мне грозит смертельная опасность.

Голос Сильвии дрожал.

— Что вы хотите от меня, графиня?

— Я хочу, чтобы вы от моего имени заключили сделку с ФБР. Я могу сообщить им новое имя Паркера Беннета, номер сотового телефона и место проживания. Взамен я хочу вознаграждение в два миллиона долларов и гарантию как анонимности, так и полной судебной неприкосновенности. Я больше не могу жить так. — Из голоса ее исчезла дрожь, в нем прорезалась сталь.

— Это довольно высокие требования, графиня, — заметил Лэндри. — Вы жили на деньги, которые он украл, и скрывали его местонахождение и поддельное имя.

— Но у меня всегда было ощущение, что меня выцеливает снайпер, — сердито отозвалась она.

— Конечно, это делает переговоры весьма сложными. Всегда есть шанс, что ФБР куда ближе к обнаружению Паркера Беннета, чем мы полагаем. Если они действительно найдут его, вполне возможно, что в своих признаниях он упомянет о вашем соучастии.

— Я понимаю это, — сказала Сильвия. — Вот поэтому мне нужно, чтобы все было сделано немедленно.

— И вы по-прежнему хотите потребовать денежное вознаграждение?

— Я полагаю, что ваш гонорар будет очень высоким, Дерек, — ответила она. — У меня же мало денег. Мне нужна уверенность в том, что я смогу заплатить вам.

— Это весьма любезно с вашей стороны, графиня, — заметил Дерек ровным тоном. Но Сильвия, которая всегда различала малейшую нотку сарказма в тоне собеседника, расслышала эту нотку и сейчас.

— Дерек, у вас репутация юриста, который успешно добивается для своих клиентов наиболее благоприятного исхода дела — должна добавить, иногда нечестными методами, но именно поэтому я здесь. Мы поняли друг друга?

Дерек Лэндри улыбнулся.

— Мы идеально поняли друг друга, графиня. Я подготовлю контракт. Мой аванс — двести тысяч долларов.

50

Рейнджер сидел в гостиной доктора Шона Каннингема. Шон позвонил ему и сказал, что устраивает собрание для нескольких жертв мошенничества — что-то вроде группы поддержки. «Это каждому дает возможность быть услышанным».

Последнее, чего хотел Рейнджер, — это приходить в дом Каннингема и обмениваться горестными историями с другими людьми. Его интересовала только собственная история, однако он чувствовал, что доктор Каннингем беспокоится о нем.

«Если б он знал, — думал Рейнджер. — Если б он только знал…»

Коул не хотел, чтобы Шон получил малейший намек на то, что́ он планирует. «Шон был психиатром. Он может упечь меня в психушку, — думал Рейнджер. — Он может сказать, что я опасен для общества». Коул читал про такие случаи.

«Я не опасен для общества, — думал он. — Только для нескольких людей, которые этого заслуживают».

Рейнджер слушал, как говорят другие. Муж и жена, которым было уже хорошо за восемьдесят, рассказали, что им пришлось переехать в дом к своему сыну после того, как они потеряли все. Жена повествовала:

— Я всегда хорошо ладила со своей невесткой. Но сейчас все иначе. Мы с мужем оба глуховаты и всегда включаем телевизор очень громко. Иногда сын с женой уходят погулять поздно вечером только для того, чтобы отдохнуть от нас. Мы ничего не можем сделать. — Ее голос дрогнул. — Совсем ничего не можем.

«По крайней мере, вы есть друг у друга», — горько думал Рейнджер.