Мельранский мезальянс

«Завидный жених, трехсотлетний мельранец Рейгард Саркатта обнимался в телепорту Земли с неизвестной девушкой. По нашим непроверенным данным его спутницей стала Елисса Варламова, она же Елисса Эйгерт. Девушка-индиго поменяла фамилию около ста лет назад, вместе со сменой паспорта. На вопросы — куда полетела сладкая парочка, и кто сопровождал ее на борту огромного транспортника, заказанного специально для Рейгарда Саркатта, сотрудники телепорта ответить отказались. Предполагаем, что мельранский аристократ повез любовницу на какой-нибудь фешенебельный галактический курорт. А это уже серьезно. Особенно учитывая, что прежде Рейгарда никогда не видели с женщинами в обнимку. Даже на родной планете. Не говоря уже о Земле, где он старательно избегал всяческих близких контактов с противоположным полом. Следите за новостями».

Мне резко захотелось метнуть в автора заметки чем-нибудь очень тяжелым. Любовница! Да кто ты такая или такой, чтобы рассуждать о наших отношениях?

А сотрудники телепорта проявили удивительную деликатность! Надо же! Наверное, Саркатта хорошо заплатил за то, чтобы слухи не распространялись. Почему? Стыдился, что предложил мне стать невестой?

Черт! Снова я поймала себя на том, что ищу в Рее недостатки, пытаюсь очернить его в собственных глазах.

Боже! Как же так трудно поверить в чье-то бескорыстие, заботу!

Вот уж не ожидала, что неприятности, беды и предательство близких настолько сломают меня, лишат веры в других.

Так и вспоминался пустой металлический зал телепорта, куда приехала загодя, провожать родных. Принесла целый пакет йогуртов, чтобы перекусили на дорожку — тех самых, которые они любили. Четыре термоса горячего чая глухо бились о пластиковые кружки в огромном белом пакете, украшенном букетом ромашек.

Родственники обманули, дали не тот номер рейса, не то время отлета. Я поняла это сразу, но все равно ждала, из последних сил верила. Глупая надежда билась в груди. А вдруг? Вдруг вот прямо сейчас подскочит сзади и обнимет за ноги малыш Даминго. Захохочет, закричит: «Тетя Лисааа!» И попросится на руки.

И серая обыденность снова взорвется фейерверком красок.

Я прождала с пяти утра до самого вечера. Не ела, не пила, лишь бродила по безлюдному залу телепорта и всхлипывала, давясь рыданиями.

И только эхо — какое-то глухое, безжизненное отвечало мне моими же всхлипываниями.

Помню, как на ватных ногах вошла в обшарпанное, старенькое общежитие, где еще долго обитала, зарабатывая на жизнь заново. Внутри, у самой двери лежал аккуратно сложенный вчетверо белый лист бумаги. Я развернула его трясущимися руками, жадно вчитываясь в слова, написанные размашистым почерком пра-пра-пра… какой-то там родственницы: «Прости, Лиса. Мы вряд ли сможем вернуть тебе деньги. Поэтому так и поступили. Не суди строго. У нас дети. И очень хочется начать жить заново. Наша жизнь намного короче твоей. А ты свою еще успеешь наладить».

Помню, как резко подогнулись колени, как сползла на пол, и слезы обожгли глаза, потекли по щекам за шиворот. Я одна… совсем одна… потому что… долго живу?

Что ж… Нарыв вскрылся. Главное чтобы он очистился, и я очистилась тоже.

Вынырнув из воспоминаний, я обнаружила, что время близится к девяти вечера, а в окна светит уже не солнце, а фонари.

Они напоминали кристаллы какого-то голубоватого минерала, разложенные в ажурные металлические розетки.

Ночь на Мельране была густо-синей, наполненной звуками природы, и лишенной звуков цивилизации. Не жужжали, садясь во дворе поздние авто, не свистели заунывные сигнализации. Не ругались за стенами соседи, не топали по потолку дети, не гудела в трубах вода. Не бухали в ближайших дворах фейерверки.

Вместо всего этого за окнами тихо-тихо стрекотали насекомые, шумели кронами деревья. Та самая птица, чей крик походил за восторженный детский визг нет-нет, да и подавала голос.

Ветер усилился, и терпкий запах ночных цветов наполнил комнату до отказа.

Стоило встать с кровати, комнату залил яркий свет, пришлось даже немного проморгаться, чтобы привыкнуть.

Я закрыла окно и наконец-то решилась на ревизию гардеробной.

Здесь свет включился тоже. По сравнению со шкафами и полками на всех стенах из розового мельранского дерева, мой собственный платяной шкаф выглядел маленьким и дешевым. Хотя я заказывала его в дорогом мебельном магазине, одном из лучших в Галактике.

Долго копаться не пришлось. Уже в четвертом ящике обнаружились пижамы — теплые и тонкие, ночные сорочки и даже чепцы.

Я выбрала светло-синюю фланелевую пижаму с желтыми звездами и лунами.

Переоделась, и нырнула под одеяло. На то, чтобы чистить зубы и умываться сил уже не осталось. Завтра, все завтра. Завтра будет новый день.

Свет выключился, и комната погрузилась в полумрак. Только виртуальный компьютер подмигивал голубым глазом монитора. Я так и не поняла, как его убрать в стену. Ну и ладно! Пусть себе висит! Хоть буду знать — во сколько проснулась.

С этими мыслями я прикрыла глаза и отключилась.

Глава 11