Мельранский мезальянс

— Всех подряд сюда не пускают. У каждой семьи индивидуальный код пропуска. Незнатные могут попасть только по особому приглашению. Тоже с кодом. Только одноразовым.

На дальнейшие объяснения Эймердина не разменивалась, да и у меня вдруг родилось и росло ощущение, что время утекает как песок сквозь пальцы. Что мы ужасно опаздываем и вот-вот не успеем к чему-то жизненно-важному.

Додумать эту мысль мне не удалось — сверху рухнула кабинка лифта, серебристая, как и в больнице.

Никаких кнопок с номерами этажей, со значками остановки или задержки дверей внутри не обнаружилось. Но стоило нам войти, лифт дважды пикнул, словно отсчитывал нужное число пассажиров и двери быстро захлопнулись.

Кабинка резко взмыла ввысь, и почти сразу же остановилась.

Мы вышли в ярко освещенный черный холл-восьмигранник — на каждой его грани было по двери, едва заметной на фоне стен. По сторонам от дверей высились амбалы-охранники, без единого признака интеллекта на квадратных лицах, зато раза в полтора крупнее самых могучих мельранцев, что я встречала.

Одетые в одинаковую черную униформу без всяких опознавательных знаков, они очень напоминали бы биоботов, если бы не шрамы на лицах и руках. Похоже, работа у громил не слишком-то безопасная.

Эймердина рванула к одной из дверей, хотя я так и не поняла — как она вообще сориентировалась. Черные, пластиковые, без табличек и украшений, они ничем не отличались друг от друга.

Завидев нас, охранники включили перстни-печатки и принялись внимательно изучать выстрелившие наружу надписи.

— Эймердина Ульрани Саркатта… Елисса Саркатта… — пробасил голубоглазый шатен, с перекошенной шрамом губой и огромным белым рубцом на брови, похожим на гусеницу.

— Да, и у нас есть пропуск-код для вип-гостей! — выпалила Эймердина, нервно переминаясь с ноги на ногу и сжав кулаки так, что костяшки побелели. Меня снова накрыло ощущение, что вот-вот случится непоправимое. Захотелось плюнуть на амбалов, рвануть в дверь и пусть попробуют остановить. Так приложу током, что все прежние травмы покажутся ерундой!

— Бой уже идет… и давно… — засомневался второй охранник — кареглазый брюнет, с исполосованными шрамами руками, словно доставал что-то из груды битого стекла.

— В правилах нет запрета на вход в середине боя, — настаивала Эймердина — щеки ее залил нервный румянец, глаза лихорадочно блестели. А у меня все горело внутри, электричество так и потрескивало между пальцами.

Охранники переглянулись снова, шатен пожал плечами — словно горами двигал, и брюнет кивнул на дверь:

— Заходите.

Эймердина дернула на себя серебристую ручку, и мы влетели в огромный спортзал. Да, именно так помещение и выглядело — как спортзал, в центре которого, огороженная перетянутыми канатами столбиками располагалась площадка для боев. Я задохнулась от запахов — пота, одеколонов, слабой цветочной отдушки, оглохла от диких воплей со всех сторон. Зрителей набралось пруд пруди, и все они драли луженые глотки и подбадривали поединщинков кто во что горазд.

Я взглянула на арену и… сердце упало, окаменело, предательски подогнулись колени.

Двое бритых амбалов, размером с охранников зажали в углу Рея.

Галлиас прохаживался по центру площадки, словно бы ожидая своей очереди или просто исхода боя. Обнаженные по пояс, в одинаковых серых шароварах мужчины казались воплощением мужественности. Особенно Рей.

С окровавленным носом и кулаками нечаянный жених отбивался от двоих, а они теснили его, пытаясь ударить то в живот, то в голову. Пока Рей уворачивался, блокировал атаки. Но было видно, как он слабеет… как замедляется, как пропускает не слишком опасные удары, экономя силы для более опасных.

Не помню, как пробилась сквозь толпу, как очутилась прямо позади Рея. Помню лишь, как быстро коснулась ног его громил-противников, и те дернулись от удара тока. В суматохе, в ажиотаже схватки никто ничего не заметил. А и заметили бы? О способностях индиго не знали даже мельранцы, никто и не предположил бы, что виной всему хилая девица, возле арены.

Противники Рея отшатнулись, затрясли головами. Кажется, я наконец-то научилась попадать в крупные артерии. Шум в ушах громил, потеря ориентации, временное потемнение в глазах — отличная подмога Рею. Он обернулся, всего на секунду, обжег синим взглядом, улыбнулся и бросился на Галлиаса. Ошарашенный звездный принц не успел толком сориентироваться. Застыл, вперив в брата неверящий взгляд, полный неподдельного ужаса. Словно понимал, что пришло время расплаты.

Рей повалил его двумя ударами — в грудь, по самому центру, чтобы сбить сердце с ритма, и в голову. Галлиас бешено завращал глазами, немного покачался и завалился на спину.

Рей задержался возле брата, словно решил — наподдать ему еще или уже хватит.

Мгновение, может два, звездный принц яростно моргал, дрыгался, как эпилептик, но вскоре глаза его закатились, и Галлиас потерял сознание.

Рей метнулся к амбалам. Они все еще казались дезориентированными, потерянными, но на ногах держались крепко. Рей повалил обоих одновременными ударами в живот и добил ногами в виски.

Бугаи немного потрепыхались и отключились.