Memento Mori (СИ)

Тот заскрипел под моим весом, но выдержал. Вор же уселся прямо на лишённое рамы и стекла окно, спиной к городу, на который глядел только что.

- Да нечего особо рассказывать, - сказал он. – Взяли нас быстро и прямо даже как-то красиво. Очень слаженно работали – я едва через окно удрать успел, а Скрипача с Гизбертом повязали. Они и пальцем пошевелить не успели.

- И кто это был, как думаешь?

- А что тут долго думать, - пожал плечами вор, которому его шаткое положение вовсе не доставляло неудобств, - крепкие усачи в кафтанах – те же, кто Гитану вязал, а с ними наёмники какие-то, скорее всего, из местных.

Как я и предполагал, князь Корвино теперь хотел держать ситуацию под контролем, а это значит, что его люди всё время будут работать вместе с наёмниками инквизитора.

- А что Гизберт? – спросил я. – Много ли на его совести смертей?

- Он свой меч схватить не успел даже, как на него сразу три сети накинули, а после уже спеленали, что твоего младенца.

Скверно, конечно, но с другой стороны – возьмись Гизберт за оружие, я даже боюсь представить, свидетелем какого кровавого побоища стал бы Абеле. А уж о последствиях его лучше и вовсе не задумываться лишний раз.

Я быстро пересказал вору в общих чертах наши с Фантеской приключения на вилле, снимаемой князем Корвино. Абеле лишь кивнул, когда я сообщил, что Гитана умерла. Он, похоже, никаких чувств по этому поводу не испытывал.

- Господин рассвирепеет, когда узнает о её смерти, - сказал он. – Гитану он считал практически произведением искусства.

- Это какого же? – удивился я.

- Своего, конечно, - ответил вор. – Он ведь считал себя мастером под стать Микеланджело или Рафаэлю – или ещё кто там есть знаменитый из художников. Только он работал, по его словам, с телами живых людей – ему так интересней было. Он удержал на этом свете Баума, сделав его послушным и почти безмозглым орудием своей воли. Гитану же обратил в стрыгу, да к тому же ещё и при жизни. Ну, ты сам с ней дело имел, что я тебе рассказываю.

- Только мы с тобой из команды остались, - неожиданно даже для самого себя произнёс я.

- Да что думать об этом, - отмахнулся Абеле. – Пустое. Лучше скажи мне, Рейнар, что будем дальше делать? Разбежимся в разные стороны?

- Хочешь – уходи, - кивнул ему я, - но я должен завершить начатое. Дракулести должен умереть.

- Громко сказано, - покачал головой вор.

Он сменил позу, сев на окно так, что левая нога свешивалась в пустоту. И снова его это ничуть не смущало.

- Вот только как это сделать, когда на хвосте теперь повисла инквизиция да ещё с венгерским князем в придачу?

- В Шварцвальде хуже было, - отмахнулся я. – К тому же, я успел забрать все деньги, выделенные мне на операцию Лафрамбуазом, из банка ещё перед покушением на Дракулести. Так что хотя бы с наличностью проблем не будет.

- Это пока она есть, - резонно возразил вор. – А когда выйдет вся?

Я не был уверен, что доживу до этого дня – вовсе не потому, что денег было так уж много.

- Тогда и буду думать, - ответил я. – Так что, выделить тебе долю – и ты канешь во тьму?

- Это по части Гитаны было, - сказал Абеле. – А мне покоя не будет, пока Господин жив. Вдруг если он тебя прикончит, то снова меня в рабство возьмёт. Твоя-то сила пропадёт. Не хочу я так рисковать.

- Тогда давай спать, - заявил я. – Я устал, как каторжник, мысли в голове путаются.

- Но план-то у тебя есть? – решил настоять Абеле.

- В общих чертах, - зевнул я, не в силах уже бороться с одолевающей сонливостью.

Сегодняшний день выдался чертовски длинным и очень тяжёлым.

- Для начала надо найти капитана, который довезёт нас до Кандии, а там видно будет.

- А какую роль ты отвёл в своём плане для неё? – кивнул на спящую Фантеску вор.

- Боюсь, она ей совсем не понравится, - ответил я, но пояснять не стал.

С помощью вора я расстелил прямо на полу ещё один лежак. Абеле кинул мне пыльное, но в общем довольно чистое одеяло, даже плесенью от него не пахло. Где улёгся вор, не знаю, может так и просидел на окне до утра.

Мне же завтра предстоит весьма серьёзный и неприятный разговор с Фантеской.

Капитан Рамирес был вовсе не рад видеть нас с Абеле. Наверное, он совсем не ожидал встретить нас в порту вольного города Пизы. Марина-ди-Пиза был, можно сказать, небольшим городком, хотя вроде бы формально входил в Пизу. Но от стен её его отделяло около восьми миль, кроме того здесь даже был свой подеста, хотя и подчиняющийся градоначальнику Пизы.

Пиза была образчиком разгула и контролируемой семьёй де ла Герардеска анархии – её частенько звали городом жуликов и воров. Хотя бы из-за скверной репутации правителей города – членов той же семьи. В недавнем прошлом – удачливых наёмников, захвативших мёртвый город, который не стал городом скорби в ту кошмарную ночь, перевернувшую весь мир с ног на голову. Они правили в Пизе, железной рукой наводя закон, вот только закон этот очень отличался от принятых в остальном мире. Он более всего напоминал право сильного – на чьей стороне больше золота или стали, тот и прав.