Memento Mori (СИ)

- Поразительный организм, скажу я вам, - не переставал восхищаться Гизбертом врач. – Просто невероятный. Вы знаете, что раны на его теле – от калёного железа на лице, которым ему выжгли глаз, и от ампутированной выше локтя руки, свежие. Я бы дал им не более полугода. А протез… - Он шумно высморкался прямо в красноватую от крови, смытой с рук, воду. – Это нечто удивительное. Я просто не знаю, кто мог быть его изготовителем. Это не массовый продукт точно – некий кустарь-одиночка, но он просто гений. Других слов у меня нет.

- Ты вымыл уже руки? – окрысился на него капитан, обычно обращавшийся с врачом достаточно вежливо. – Так бери чёртов таз и выметайся из моей каюты!

Врач молча кивнул пару раз, и быстро вышел вместе с тазом.

- А теперь, Рейнар, расскажи-ка мне, - тут же насел на меня Рамирес, стоило только за доктором закрыться двери, - что это за чертовщина творилась на арене? Что там, мать твою, вообще происходило, а?!

- Ты точно так хочешь знать это? – не слишком вежливо, вопросом на вопрос ответил я.

- Бросай эти иудейские замашки, чёрт тебя побери, и рассказывай! Кто такой этот проклятый мечник, и кто ты такой?

Я не мог не признать, что капитан Рамирес имел право задавать подобные вопросы. То, что произошло на арене в самом финале схватки Гизберта с сотней наёмников, могло стать причиной и куда более неудобных вопросов. Особенно со стороны тех, кто понимал в иных вещах побольше Рамиреса.

Гизберт дрался и в самом деле как настоящий дьявол – и только теперь, получив от нас свой меч, он начал убивать по-настоящему жестоко. А главное, быстро и беспощадно. Мне никогда прежде не доводилось видеть, чтобы удары были столь сильны, что попавшего под них бедолагу подбрасывало в воздух на полфута. В тот день я увидел это. Обливающиеся кровью наёмники разлетались в разные стороны под ударами чудовищного меча. Враги нападали на него слаженными парами и тройками, пытались достать длинными выпадами алебард и копий, или наоборот, максимально сократить дистанцию, чтобы достать короткой булавой или тяжёлым топором. Но никто не преуспел.

Гизберт метался, словно чёрная молния среди врагов, казалось, он не остановился ни на мгновение, и ни на мгновение не остановился его жуткий меч. Каждым движением, каждым ударом он собирал кровавую дань. В разные стороны летели руки с зажатым оружием или разбитыми в щепу щитами, отсечённые в коленях ноги, головы – когда в шлемах, когда отдельно. Падали, падали и падали на багровый от пролитой крови песок арены наёмники. А среди них плясал ангелом смерти Гизберт, не знающий усталости, хотя казалось, ещё меньше минуты назад он тяжело дышал и был далеко не в лучшей форме.

- Как такое может быть, чёрт бы его побрал, - протянул Рамирес, как и все на трибунах, внимательно всматривающийся в схватку. – Это уже не бой, а избиение какое-то. У несчастных просто шансов нет против этого убийцы.

- Что ему эта сотня, - раздался за нашими спинами мрачный голос коменданта. – Он же в Страсбурге вырезал столько флагеллантов и прочих фанатиков, что улицы были трупами завалены.

Я знал, что произошло в том проклятом городе на самом деле, однако спорить сейчас не стал. Истина была куда страшнее слов коменданта, которому явно была известна лишь официальная версия тех событий, но к чему заявлять о ней здесь и сейчас? К тому же, я прислушивался больше к собственным ощущениям – и они мне совсем не нравились.

Гизберт вышел из небольшого алькова, который прежде занимал я, уже на второй день после нашего спешного отбытия из тюремной гавани. Он был замотан в бинты, прямо как египетская мумия, что только придавало ему особенно жуткий вид. Но сам факт, что он сумел не просто подняться на ноги, а достаточно свободно выйти из выделенного ему помещения, говорил о многом.

- Где я? – прохрипел мечник.

Видно было, что просто оставаться на ногах ему уже стоило больших усилий, но он не сдавался. И несильная, но всё-таки ощутимая качка лишь заставила его схватиться рукой за ближайшую переборку.

- На борту галеона «Espirito Santo», - поведал ему я, - в капитанском салоне, как сам капитан называет это место. Если интересно, куда идёт этот корабль, то он самым спешным ходом, какой только возможен, движется к берегам Италии.

- Зачем? – голос Гизберта уже более походил на разумную речь, нежели на животный рык, но всё равно отголоски его были слишком хорошо слышны. – Зачем я нужен тебе?

- Этот вопрос, с твоего разрешения, мы обсудим, когда ты достаточно придёшь в себя…

- Я уже, - перебил меня Гизберт, не без труда преодолев расстояние от алькова до стола, за которым сидел я. – Уже в норме. Почти. Говори, что тебе надо от меня?

- Ты человек дела, как я погляжу, - сказал я. – Что ж, раз так, то и вправду, не стоит затягивать. Ты нужен мне, твои таланты и твоя невероятная сила.

- И что мне с того? – глянул мне прямо в глаза мечник.