Что же — значит, истощенье?Что же — значит, изнемог?Страшно каждое движеньеИзболевших рук и ног...Страшен холод...Бред о хлебе.Хлеба... хлеба...Сердца стук.Далеко в прозрачном небеРавнодушный солнца круг.Тонким свистом пар дыханья,Это — минус пятьдесят.Что же? Значит — умиранье?Горы смотрят. И молчат.Колыма. Эльген. Зима 1940
Барак ночьюСвет погас. И, умирая,Стынет тонкой коркой сальца.Темноту сознанья раздвигаяОсторожно — ищут пальцы.Я живу в концах ладоней,Улетая прямо к звездам.Лес тяжелый ветки клонитЗа окном, в тиши морозной.Кто-то мечется по бревнам,Тенью-мышью пробегая,Кто-то рядом дышит ровно,Ты ли дышишь, дорогая?Колыма. Мылга. 1939
***
Тихо пальцы опускаюВ снов синеющую воду.Снег весенний в полдень тает,Оседая — пахнет медом.По лесам проходят тени,Улыбаясь дальним склонам,В неба колокол весеннийСолнце бьет широким звоном.Я сижу, смежив ресницы,В пальцах сны перебирая.И душа — тяжелой птицейК небу крылья поднимает.Колыма. Май 1939
***
Ходит большое солнце,Смотрит на круглую землю.В каждом цветке есть донце,Чаша, что вверх подъемлет.В ней дрожат росяные капли,Когда солнце уронит взгляд.Корневища белые лапкиСолнцу соком кадят.Каждый цветок — распускается,И пахнут его лепестки.Сердце — цветок, что качаетсяНа тонком стебле тоски.Калыма. Эльген. 1940171Время пастушества
***
Синие горы драконьим хребтомВрезались в небе белесом.В поступи конской тревога о том,Встанет ли солнце над лесом?Или — останется здесь навсегдаМуть комариного жала?Будет чернеть по болотам вода,Будут над нею гудеть овода,Белая ночь превратится в года,В ужасе будем искать мы тогдаСолнце, что в небе пропало.Кто же, кто вскочит и взбросит для насНа небо солнце тревожно?Тысячи рук и потупленных глазМолят о том осторожно.Калыма. Дорога на Мылгу.Ночные болота. 1938
Женский барак ночьюХвост саламандры синеет на углях,Каплями с бревен стекает смола.Лампочки глаз, напряженный и круглый,Щупает тени в далеких углах.Чья-то ладонь в полутьме выступает,Дышит тяжелыми ребрами дом.Бьется, как птица под крышей сарая,Маленький Эрос с подбитым крылом.1939/?