Мемориал пустот

— Понятые, войдите.

— Фу-у, Господи Иисусе Христе, то-то ко мне тараканы размером с кошку из вентиляции лезут! Давайте побыстрее, а то мне уж плохо сделалось.

— Потерпевший, показывайте.

Я протолкался мимо сгрудившихся в прихожей понятых, набранных из соседей. Трельяж оказался плотно придвинут к стене. Чтобы найти за ним дверь, требовалось искать её специально.

— Вот же… сука. Посторонитесь, пожалуйста.

Деревянные ножки проскрипели по полу, а парочка моих швов, похоже, разошлась. Заглянувшая за трельяж первой любопытная соседка ахнула. Капитан потянул за скобу, отчего забитая гвоздями дверь заскрипела, но не поддалась.

— Ну-ка, Мишаня, давай, — кивнул он здоровому парню в форме ППС с коротко стриженной головой.

— Может, ломик принести? — предложил с лестничной клетки мужик в тельняшке не по размеру.

— Обойдёмся.

Мишаня схватился за ручку, упёрся ногой в косяк, и дверь, взвизгнув вылезающими из дерева гвоздями, распахнулась.

Хоровой стон раздался в квартире. Сгрудившиеся в прихожей люди в ужасе принялись все разом пробираться к выходу, началась давка. Наплевав на смрад заброшенной скотобойни, я поднырнул под чей-то локоть и первым вошёл в комнату. Окна здесь были заклеены почти полностью, пыль плясала в редких лучах закатного солнца, чудом проникших внутрь. Сквозь оглушающую трупную вонь понемногу пробивались и другие запахи: фекалий, немытого тела. Старости, смерти.

Когда глаза немного привыкли к темноте, возле стены проступил продавленный диван, по которому расползлось и частично впиталось в обивку что-то тёмное, закутанное в шали и тряпки, протекающее густым ихором. Над диваном на стене висела радиоточка, но сейчас она молчала. В дальнем углу комнаты от мусора был расчищен пятачок пола метр на метр, там лежал тонкий измурзанный матрасик, стоял никелированный горшок с крышкой и были аккуратно, с любовью разложены в ряд какие-то предметы. Сокровища. Я разглядел голову от барби, плюшевого слона, из-за вылезшей набивки больше похожего на тряпку, колпачок от красного фломастера, тщательно разглаженную обёртку “сникерса”…

В дверь заглянул капитан, затем прошёл к окну и принялся гадливо отрывать от стекла газеты и мешки. Стало чуть светлее. Открыть форточку он не смог — ручек не было.

— Твою дивизию, — пробормотал он. — Это что ж такое…

— Это бабушка, — ответил я, не оборачиваясь, продолжая рассматривать захламлённое помещение. — Хозяйка квартиры.

— Они её тут что, замурова…

— Тш-ш, тихо! Слышите?