Читаем Memories Defragmentation (СИ) полностью

  Зря они это делали. Мы и так поняли намек и стали готовится к переселению. Но они себя поставили в тяжелую ситуацию. Не знаю как по всему Узбекистану, но в Фергане больше половины специалистов (учителей, врачей, инженеров) были русскими. И когда они уехали, наступил тихий абзац. У меня двоюродный брат еще лет пять там после тех событий жил. Вот у него стала образовываться жидкость в коленной суставной сумке. Боли адские, что делать оставшиеся врачи не знают. Но что-то делать надо. Стали поднимать истории болезней других больных, страдавших тем же и принялись бездумно повторять процедуры, какие делали в этих историях. Хорошо хоть работу по высасыванию жидкости шприцом взяла на себя моя тетка - сестра отца, бывший мед.работник, а то бы натворили дел. Обошлось.


  С тех пор у меня противоречивые чувства по отношению к Узбекистану и узбекам. С одной стороны - малая родина, с другой я всегда чувствовал себя там чужим. Да и у всех русских, живущих там, если их неожиданно спросить "Твоя родина?" на одном подсознании ответят "Россия". Потому никто особо и не переживал, когда нам сказали "чемодан, вокзал, Россия". Что ж. Свой долг "белого человека" мы с нашими предками выполнили, пусть и с печальным для нас концом. Пришло время возвращаться в свой настоящий и пока еще малознакомый дом...

Перейти на страницу:

Похожие книги

Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное
Актерская книга
Актерская книга

"Для чего наш брат актер пишет мемуарные книги?" — задается вопросом Михаил Козаков и отвечает себе и другим так, как он понимает и чувствует: "Если что-либо пережитое не сыграно, не поставлено, не охвачено хотя бы на страницах дневника, оно как бы и не существовало вовсе. А так как актер профессия зависимая, зависящая от пьесы, сценария, денег на фильм или спектакль, то некоторым из нас ничего не остается, как писать: кто, что и как умеет. Доиграть несыгранное, поставить ненаписанное, пропеть, прохрипеть, проорать, прошептать, продумать, переболеть, освободиться от боли". Козаков написал книгу-воспоминание, книгу-размышление, книгу-исповедь. Автор порою очень резок в своих суждениях, порою ядовито саркастичен, порою щемяще беззащитен, порою весьма спорен. Но всегда безоговорочно искренен.

Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Документальное