Мемуары

После того как я высказал все это Королю, барон де Сенесе представил наказы дворянства, а президент Мирон — третьего сословия. Чтобы быстрее дать ответы на наказы, Его Величество распорядился, чтобы по каждому вопросу, изложенному в трех наказах, было составлено резюме, а также приказал нескольким из самых опытных членов своего Совета изучить проблемы, которые могли интересовать Церковь, маршалам Франции и г-ну де Вильруа — проблемы дворянства и войны, президентам Жанену и де Ту, интендантам, — вопросы финансов, другим — остальные вопросы, поднятые в наказах.

Однако несколько депутатов Генеральных Штатов из числа гугенотов были возмущены предложением, сделанным несколькими католиками Королю сохранить католическую религию, согласно клятве, принесенной им на короновании 12 марта; Его Величество сделал тогда декларацию, подтверждавшую эдикты примирения; в связи с тем, что пришло время собирать ассамблею представителей этой якобы религии для избрания новых представителей, Король разрешил ее проведение в Жержо, хотя с тех пор и изменил это место на Гренобль.

Каково бы ни было давление в отношении рассмотрения наказов сословий, все немыслимо затянулось; Ее Величество сочла разумным распустить депутатов Генеральных Штатов и отослать их обратно в провинции; чтобы как-то смягчить приказ, им было предписано, чтобы главы трех сословий явились к Королю 24 марта в Лувр, где он их заверил, что был решительно настроен положить конец продаже должностей, урегулировать все, что с этим было связано, восстановить судейскую палату и отменить пенсионы. Что касается дополнительных просьб, Ее Величество была готова также рассмотреть их, как только представится возможность.

Этим ответом с полеттой было покончено; но не надолго; ибо третье сословие, заинтересованное в этом, подало по этому поводу большую жалобу, на основании которой 13 мая Король постановлением своего Совета восстановил годовой налог, заявив, что решение, принятое Его Величеством в пользу сокращения чиновников до числа, указанного в ордонансе Блуа, отмена годового налога и запрет продажи мест будут введены в действие с первого дня 1618 года, однако в интересах дела до тех пор будут действовать.

Таким образом, эти Генеральные Штаты закончились, как и начались. Собрались они под благовидными предлогами, без какого-либо намерения извлечь выгоду для Короля и народа, работа их оказалась бесплодной, вся эта ассамблея имела следствием лишь обременение провинции податью, которую следовало платить ее депутатам, а также показала всем, что недостаточно знать болезнь, если отсутствует воля излечить от нее, которую дает Бог, когда ему угодно видеть королевство процветающим, — тогда и слишком разросшаяся вековая коррупция не может помешать.

27 марта, три дня спустя после роспуска Королем депутатов Генеральных Штатов, королева Маргарита рассталась с этой жизнью. Она была самой известной королевой своего времени, дочерью, сестрой и женой великих королей, но, несмотря на это преимущество, была игрушкой в руках фортуны, познала презрение народов, которые должны были ей подчиняться, увидела, как другая заняла место, предназначенное ей. Она была дочерью Генриха II и Екатерины Медичи, была в интересах государства выдана за покойного Короля, который был королем Наварры и которого тогда она не любила из-за его религиозных пристрастий. Их свадьба, вызвавшая, казалось, народное торжество и бывшая причиной соединения двух партий, которые раскалывали королевство, стала, напротив, поводом для всеобщего траура и возобновления еще более жестокой войны, чем та, что велась ранее; ее апофеозом стал день святого Варфоломея, крики и стоны ее отозвались по всей Европе, праздничным вином ее стала кровь жертв, мясом — изуродованные тела невинных, перемешанные с телами виновных; все это торжество было с радостью отмечено лишь домом Гизов, который сжег в этом пожаре во славу своей мести и славы, под маской набожности тех, кого не мог даже надеяться победить силой оружия.