Мемуары

Институт Гёттингена предварительно поставил перед экспедицией задачу сделать серию научных короткометражек о племени нуэров, проживающих в заболоченной местности к югу от Малакаля. В Тюбингене мы заранее условились о съемках рабочего варианта фильма на 16-миллиметровой пленке. Обязанности оператора были возложены на молодого Луца. Я всячески старалась установить дружеские отношения с сыном руководителя экспедиции, но тем не менее работать с Хорстом оказалось чрезвычайно трудно. Уже при первой попытке совместной деятельности произошло недоразумение. Мы запланировали съемки места, где сливаются Голубой и Белый Нил, но молодой человек вдруг, сняв камеру со штатива и собрав вещи, отказался со мной работать и, не объяснив причину своего поведения, удалился.

«Хорошенькое начало», — лишь подумала я обескураженно, но так и не смогла ничего предпринять, к тому же отца Хорста не было в тот момент рядом.

Когда я поведала об этом происшествии Рольфу и Фридеру, мне в ответ довелось выслушать их рассказ о многочисленных стычках, имевших место между отцом и сыном Луцами во время поездки из Германии в Хартум. Молодые ученые уже не ждали от экспедиции ничего хорошего, но все же надеялись, что мое присутствие улучшит и стабилизирует настроение в нашей группе. Узнав о случившемся на съемках, Оскар Луц стал не слишком вразумительно объяснять, что Хорст для него незаменим. В тот момент стало абсолютно ясно, что меня скорее всего ожидает в дальнейшем. Если Оскару не удастся изменить сыновье настроение, я окажусь для экспедиции просто нежелательным балластом. Но пока Луц-старший вел себя дипломатично. Он прекрасно понимал и ценил мои хорошие отношения с официальными учреждениями, особенно с губернаторами южных провинций Судана, в которых находились «закрытые зоны».

Тем временем из-за непрекращающихся ливней дальнейшее продвижение по стране сделалось невозможным, и мои дни проходили в обществе Ахмада Абу Бакра. Он показывал мне фотографии и карты Судана, водил по Омдурману — очаровательному старому суданскому городу с его бесчисленными маленькими и большими мечетями и причудливыми минаретами. Базар Омдурмана, считавшийся самым крупным в Африке, напомнил мне восточную сказку. Традиционно со всей страны сюда прибывают туземцы купить или продать украшения ручной работы, музыкальные инструменты, копья или мечи. В узких тенистых переулках сидящие на корточках ремесленники, изготавливают из змеиной или крокодиловой кожи сумки и маленькие чемоданы. Здесь попадаются также искусные мастера ковки по золоту и серебру. Меня поразила набожность суданцев, когда я неоднократно становилась свидетельницей, как в определенный час они молятся коленопреклоненные, кланяясь в сторону Мекки, иногда даже посреди улицы. Их гостеприимство сокрушительно. Когда меня впервые пригласили на трапезу в дом суданского продюсера Сейида Гадаллы, то рядом с моим столовым прибором лежали искусно сделанные серебряные украшения: цепочка, браслет и серьги. Не принять этот ценный подарок было невозможно. Тот, кто путешествует по Судану, должен знать: в суданском доме нельзя ничем любоваться просто так, будь то картина, ковер, да что угодно. По традиции, заинтересовавшемуся гостю этот предмет обязательно будет преподнесен в дар. Если же он не примет презент, то заденет честь хозяина.

Тем временем несчастный случай усилил напряженность в отношениях между членами экспедиции. На складе взорвались дымовые шашки, которые по моей просьбе взяли для особых съемок. При этом двое мужчин взлетели в воздух, отделавшись, правда, ушибами и рваными ранами. Чудо, что канистры с бензином не оказались в зоне возгорания. Группа понесла значительные убытки. Руководитель экспедиции возложил всю вину за происшедшее на меня.

Между тем минуло почти три недели, а на юге все шли дожди. Пребывание в Хартуме стало просто невыносимым. Тут мне и вспомнилось толковое предложение Ахмада Абу Бакра: воспользоваться еще одним маршрутом, чтобы добраться до племени нуэров. Путь, выбранный Луцем, вдоль Нила на юг, являлся, без сомнения, самым коротким. Другой маршрут предполагал объезд почти в 1000 километров, но преимущества последнего перевешивали недостатки: на территориях, расположенных западнее, сезон дождей почти закончился, кроме того, такой путь проходил через горы Нуба, что заставляло сильнее биться мое сердце. Мы могли бы увидеть живущих там туземцев и, если найдем нуба, то будем проводить там съемки до тех пор, пока дорога, ведущая к нуэрам, не станет вполне проходимой. Даже в том случае, если не удастся попасть к нуба, маршрут, предложенный Абу Бакром, оправдал бы себя — все лучше, чем неделями без дела болтаться по Хартуму.

Длительное ожидание так угнетающе подействовало на членов экспедиции, что ее руководитель согласился с новым планом поездки быстрее, чем можно было предположить. Началась подготовка к отъезду. Я была на седьмом небе от счастья. Надежда найти таинственных нуба, увиденных мной на фотографии Роджера, оказалась неистребимой.

По Кордофану