Мемуары

Что с ней стало? Квартира из четырех с половиной комнат, час дня, на Лени Рифеншталь шелковая ночная сорочка. Она лежит на кровати. На окне висит экран. Туда она проецирует слайды. Сейчас тоже. Она всегда работает. Создательница фильмов для Гитлера стала фотографом. Но каким! Иллюстрированные журналы всего мира публикуют ее фотографии, ибо они невероятно прекрасны. Она снимает негров. Гордых, высоких, красивых негров с необычайно большими половыми органами. За кроватью — огромный занавес, прикрывающий ее кино- и фотоархивы. Необычен и мужчина возле нее, моложе на 40 лет, то есть ему 34 года, по имени Хорст Кеттнер, он — великан, 190 см…

«Почему вы так много работаете?»

«У меня нет состояния, пенсии, живу на съемной квартире…»

А теперь Лени Рифеншталь рассказывает о своей мечте: «Я бы хотела иметь собственный домик, маленький, но с садом, и чтобы мне никто не мог заявить о расторжении договора». Она говорит об этом в 74 года. Возраст, когда большинство думает о другом земельном участке — три на два метра, с каменной плитой сверху… Мы публикуем фотографию, которая показывает, какова она. Женщина с подкрашенными локонами и пустотой в душе.

Люди, которые видели мои фильмы и альбомы, вряд ли смогут представить меня принимающей журналистов в ночной сорочке. Собиралась ли я подавать жалобу на газету? Я уже устала от судебных процессов, которые вынуждена была вести. Оспаривать очевидную ложь у меня не было ни времени, ни денег. Но мысль о собственном доме, о котором во время интервью вообще не было разговора, теперь не давала мне покоя. День и ночь я ломала голову, как при моих финансах заполучить дом с земельным участком. У меня были большие долги, но и большие ценности: авторские права на фильмы, альбомы и фотографии и еще не смонтированный материал из нескольких суданских экспедиций. Вероятно, можно было бы взять кредит. Я чувствовала себя шахматистом, который ни о чем другом думать не может, только о ходах, которые нужно сделать, чтобы выиграть партию.

Но еще до появления у меня идеи, где достать деньги, я побывала на выставке сборных домов, и уже через несколько минут нашла мечту своей жизни. Первый, который я увидела, и единственный понравившийся мне — дом фирмы «Хоф»: много стекла и много дерева.

«Этот дом и никакой другой мне хотелось бы иметь», — сказала я Хорсту. Отделка внутренних помещений — белые стены и темное дерево — напомнила мне Японию.

Дом должен быть обязательно с садом, но найти подходящий участок оказалось довольно трудно: или слишком дорого, или расположен не там, где хотелось бы.

В ноябре 1977 года — эта дата у меня помечена в календаре красным цветом — я нашла место, о каком мечтала. Недалеко, 35 километров от Мюнхена. Я стояла на зеленой лужайке, которую окружали великолепные буки, ели, березы, ясени. Но самым красивым был огромный дуб, двухсотпятидесятилетний — я сразу в него влюбилась. Здесь я хотела провести последние годы своей жизни и, может быть, однажды, глядя на это прекрасное дерево, написать воспоминания.

Роковая случайность

Финансирование удалось. Между тем в Германии и одновременно в Соединенных Штатах, Франции, Англии и Италии появились «Коралловые сады». Далее должен быть выпущен следующий альбом с фотографиями из Африки. Это, конечно, большие деньги, но явно недостаточные для покупки дома и земельного участка. Самое важное — захотят ли мои друзья, которым я задолжала довольно большую сумму, подписывать соглашение об отсрочке выплаты. К счастью, они согласились.

Наступил июнь. Я стояла на лугу, усеянном тысячами маргариток, чтобы определить место для строительства. И вот великий день, когда должен быть установлен мой «Дом у дуба». Это было волнующее мгновение: огромный подъемный кран медленно проплыл между деревьями и потом с точностью до сантиметра поставил свой груз на только что возведенный фундамент. Работникам строительной фирмы понадобилось совсем немного времени на окончательную отделку дома. И это событие совпало с моим днем рождения.