Мемуары

Приготовления к браку Великого Князя Александра начались после возвращения в город. Все ожидали этого события с величайшим интересом. Наконец оно свершилось 29 сентября 1793 года В церкви Зимнего дворца сделали возвышение, чтобы церемония брака была видна всем. Как только жених и невеста взошли туда, их вид вызвал всеобщее умиление. Они были прекрасны, как ангелы. Обер-камергер Шувалов и князь Безбородко держали венцы. После свершения брака Великий Князь и Княгиня спустились, держась за руку. Великий Князь преклонил колено перед Императрицей, чтобы поблагодарить ее, она подняла, обняла и поцеловала его, плача. Пог том они подошли к Великому Князю-отцу и Великой Княгине и поцеловали их; последние также благодарили Императрицу.

Великий Князь Павел был глубоко растроган, что удивило всех. Он любил тогда свою невестку с нежностью отца. Граф Ростопчин, долгое время пользовавшийся расположением Павла I, рассказал, что, когда однажды в Гатчине говорили о Великой Княгине, Великий Князь Павел с живостью сказал: «Надо отправиться в Рим, чтобы найти вторую Елизавету».

Но все переменилось. Несчастные обстоятельства создали положение, способное возбудить подозрения, и придали низкой клевете внешний вид истины. Такова судьба государей. Их самые законные и естественные чувства отклоняются со своего пути злыми и ловкими льстецами, старающимися сохранить милостивое отношение к ним за счет других преданных людей.

Великого Князя Павла было легче обмануть, чем кого-нибудь другого. Его характер, все более и более недоверчивый, ценил тех, кто хотел погубить его. Великая Княгиня, его жена, хотя и очень любила его, старалась подчинить его себе и этим только раздражила его. Она окружила его интриганами, которые постоянно льстили его самолюбию и противодействовали доброте его характера. Она думала, что достаточно только помогать бедным, чтобы исполнить долг милосердия, и та же самая гордость, которая причинила ей столько неприятностей, отравила и ее добрые дела, тогда как в них мягкое сердце является главным источником. Она завидовала красоте и прелести Великой Княгини Елизаветы, дружбе ее с Императрицей и, главное, тем почестям, которые ей везде оказывали. Я не могу приписать перемену ее отношения ко мне ничему другому, как моей особенной преданности ее невестке. Милость, которой она меня удостаивала в продолжение шестнадцати лет, обратилась в ненависть. Она старалась погубить меня во мнении Великой Княгини Елизаветы, зная, что для меня не может быть ничего чувствительнее.

В день свадьбы был большой обед, вечером — бал в большом зале Великого Князя Александра. Императрица, Великий Князь Павел и Великая Княгиня Мария отвели новобрачных в их помещение. На следующий день был другой бал в большой галерее Императрицы. Многочисленные праздники следовали один за другим. В том же году, в октябре, приезд турецкого посланника доставил красивое зрелище. Аудиенция, данная Императрицей, была величественна. От двери зала, в котором происходил прием, до трона, на котором сидела Императрица, стояли едва ряда телохранители государыни. Это были очень высокого роста мужчины в красных куртках с золоченым изображением солнца и русского орла на груди и на спине, скрепленными толстыми перекрещивающимися цепями. Каски и карабины были посеребрены, плюмаж черный.

На государыне была императорская мантия и маленькая корона. Два церемониймейстера открывали шествие, каждый держа в руке золотой жезл с орлом. Сзади два других вели посланника, богато одетого, и пятьдесят турок несли подушки из материи, затканной золотом, с подарками.

Около этого же времени, когда двор из Царского Села перебрался в Таврический дворец, где всегда проводили часть весны и осени, я испытала большое удовольствие: моя свекровь .просила у Императрицы разрешение лично поблагодарить ее за своего сына.