Мемуары

В швабингской «Капельке» он рассказал, каким ему представляется новый фильм. Подобно французам, он считал, что действие нужно выстроить вокруг танца-сказки. Фильм должен быть похож на английскую картину «Красные башмачки»[458], которой вот уже в течение нескольких лет сопутствовал мировой успех. Хадсмит вел переговоры с Сомерсетом Моэмом как со сценаристом и в подтверждение показал письмо — великий писатель проявил интерес к проекту. Я поражалась таким грандиозным творческим планам — даже техника, с которой он хотел работать, превзошла все ожидания: фильм будет сниматься по методу новой 70-миллиметровой технорамы. Моего мнения, что такое дорогостоящее производство возможно только в Голливуде, он не разделял.

Я не скрывала своего скептического отношения. Но Хадсмит заверил меня, что инвестор располагает нужными средствами. И все-таки я обратила его внимание на некоторые мои неразумные поступки, совершенные после войны, и на нападки, которым я подвергалась. Но молодой англичанин, которого я теперь буду называть Филиппом, не принимал никаких возражений. Я предостерегала его:

— Ты спровоцируешь бурю, создавая этот фильм.

— Не в Англии, — сказал он, смеясь. — Здесь у тебя много друзей, и я один из них.

Прежде чем уехать, Филипп побывал у моего адвоката, с которым обсудил условия договора, и, до того как я дам согласие, хотел сначала навести справки. Филипп получил краткосрочную возможность подумать.

Быстрее, чем я предполагала, появились новые нападки. Бельгийский еженедельник «Уик-энд» опубликовал на первой странице глупую и злую статью, превзошедшую все, доселе опубликованное. Если бы эта газета не была бы так широко распространена и в Париже, и в Лондоне, я бы не волновалась. Но, чтобы не навредить новому проекту, не могла оставить без ответа клевету.

Пауль Мазуре, адвокат в Брюсселе, взялся за дело. Оно было нетрудным. Большая часть обвинений почерпнута из «Дневника Евы Браун» Тренкера и статей «Ревю», признаных судебными приговорами фальшивками. Собственные «изобретения» свидетельствуют о нравах этой газеты. Например:

Лени Рифеншталь, дочь жестянщика, начала свою карьеру в Берлине как танцовщица-стриптизерка в сомнительном кафе. До знакомства с Гитлером она вышла замуж за венгерского сценариста Белу Балаша, сделавшего из нее ярую коммунистку… В сообщении гестапо утверждалось, что она польская еврейка, и этого было достаточно, чтобы выдворить любого из нацистской Германии, но Гитлер воспрепятствовал ее отправке в газовую камеру…

И всё проиллюстрировано большим количеством фотографий. Как бы ни была смехотворна эта грязь, она опасна тем, что хранится в архивах всего мира.

Неудивительно, что со временем я стала «наци-монстром».

До процесса не довели. Газета поместила на первой странице составленное мною опровержение такого же объема, как и эта позорная статья.

БРИТАНСКИЙ ИНСТИТУТ КИНО

В январе 1960 года я с моей помощницей Хайнелоре ехала на подаренной машине через плотные снежные заносы в Санкт-Антон. «Опель» с усилием карабкался через горный перевал. Еще одно бегство в горы, чтобы обрести покой. Бесконечная травля прессы становилась невыносимой. На лыжах я надеялась хоть на время забыть об этом. Британский институт кино пригласил меня с лекцией в Лондон.

Но как только мы в темноте добрались до Санкт-Антона, где в маленьком отеле у фуникулера заказали комнату, хозяйка передала мне просьбу срочно позвонить в Лондон. Какие еще новые кошмары? Едва я разделась, меня вызвала «Дейли мейл». Хотели узнать, как я отреагирую на то, что мне отказано в чтении лекции в Институте кино. По телефону журналист прочел мне сообщение следующего содержания: «Британский институт кино отозвал приглашение немецкого режиссера Лени Рифеншталь, которая в Национальном кинотеатре должна была прочесть лекцию. Это решение после двухчасового обсуждения приняли директора БИК».

На вопрос журналиста, что я собираюсь делать, резко ответила: «Куда меня не приглашают, туда я не иду».

Потом позвонили из «Дейли экспресс» и далее в том же духе до глубокой ночи. Английские корреспонденты из Бонна и Вены просили дать интервью. Последний звонок был от «Дейли геральд».

От своей жестокой судьбы уйти я не смогла.