Мемуары

Подходящий пейзаж мы нашли близ ручья. Уже стало смеркаться, камера стояла на небольшом мостике. Я крутила ручку сама, поскольку из-за отсутствия достаточного числа лыжников Шнеебергеру тоже пришлось принять участие в сцене. Каждый из них держал в руке магниевый факел, маленький мальчик из деревни, что стоял рядом со мной, тоже. В свете факелов заснеженные ели сверкали как усыпанные бриллиантами. Я начала снимать. И тут вдруг — яркая вспышка, что-то затрещало и взорвалось. Это был факел, который держал в руке мальчик. Послышались его крики, и я почувствовала, что горит мое лицо. Левой рукой я пыталась загасить пламя, правой продолжала крутить ручку камеры до тех пор, пока не закончилась пленка, оглянулась: мальчик исчез. Я побежала в дом, пронеслась вверх по лестнице и глянула в зеркало. С одной половины лица черная кожа свисала клочьями, ресницы и брови были сожжены. Волосы только подпалило — их защитил кожаный берет.

Потом я стала искать ребенка. Он лежал в соседнем доме на кровати, все тело было покрыто тяжелыми ожогами. Кричал он так ужасно, что про свою боль я забыла. Пришел врач, но помочь ничем не смог. И тут мне довелось увидеть нечто сверхъестественное: крестьяне привели какую-то старушку, она села на кровать к мальчику, стала дуть на него, и через несколько минут ребенок затих, потянулся на постели и спокойно заснул. Я ни слова не могла вымолвить от изумления. Никогда бы раньше не поверила в чудесные исцеления. Снова дали знать о себе мои боли. Выбежав на улицу, я попыталась остудить ожог снегом. Но стало только хуже. В отчаянии я бросилась к старушке. Та жила в старом крестьянском доме, на окраине Санкт-Антона. Я умоляла ее помочь, однако бабушка ни за что не соглашалась. Я так рыдала, что она наконец впустила меня в комнату. Что-то пробормотав себе под нос, приблизила лицо почти вплотную к моему. Я почувствовала ее дыхание, которое было холодным как лед, — боль исчезла. Понимаю, что звучит это совершенно невероятно, дерматолог в Инсбруке, которого я посетила на следующий день, мне не поверил. Он констатировал ожог третьей степени. Согласно его диагнозу, на лице должны были сохраниться рубцы. Будь он прав, карьера моя в кино закончилась бы навсегда. Но ни единой отметины не осталось. Действительно, феномен, который научно не объяснишь.

Во всяком случае, этот печальный инцидент отбросил нас на несколько месяцев назад. Съемки стали возможными только после того, как кожа восстановилась.

Выздоровел и ребенок из Санкт-Антона, у которого было обожжено все тело.

КОНЕЦ ДРУЖБЫ

Незадолго до премьеры фильма между Фанком и Тренкером произошла еще одна неприятная стычка. Мы собирались устроить небольшой дружеский ужин, хотя отношения между ними и между Тренкером и мной уже не были добрыми. Фанк с юмором часто пытался поднять настроение Тренкера, но тот оставался раздражительным. Однако за день до премьеры все же согласился отужинать с нами. До этого мы хотели пройти мимо Дворца киностудии УФА, чтобы увидеть на фасаде рекламу нашего фильма. Все стояли перед главным входом и глядели на буквы, выписанные светящимися красками. Тут я услышала проклятья Тренкера. Он пришел в бешенство от того, что УФА поставила мою фамилию впереди его, а также от объявления, что перед каждым представлением я, согласно договору, буду танцевать. Как танцовщица я являлась тогда звездой, Тренкер же был почти неизвестен. До сих пор он сыграл только в одном фильме Фанка. Но я совершенно не возражала бы, если бы имя Тренкера стояло на афише перед моим.

Я покинула спорящих мужчин и медленно отправилась домой. Моя квартира на Фазаненштрассе находилась совсем рядом. Фанк вскоре догнал меня. Он был разозлен сценой, которую ему устроил Тренкер; это было досадно потому, что с ним как с актером Фанк хотел сотрудничать и дальше. В последние недели он написал новый сценарий и заключил договор с киностудией. Фильм должен был называться «Зимняя сказка». Для съемок были выбраны Исполиновы горы из-за исключительной красоты инея. Очень интересный текст был, возможно, лучшим, что написал Фанк. Прежде всего из-за действия, в котором сказочный мир и реальность образовывали гармоничное целое, предвосхитив те гениальные киноидеи, которые десятилетия спустя реализовал Уолт Дисней[97] в своих лучших фильмах. В нем предусматривались также новые трюковые съемки, очень неожиданные — фантастический мир, сотканный из снега, льда и света. Эскизы к ним и очень красивых кукол придумал и изготовил живущий в Вене чешский художник. Действие фильма лишь частично было реалистическим, в основном же оно разыгрывалось в мире грез, снега, льда и света. Главные роли Фанк написал для Тренкера и меня, и обе они разыгрывались как в реальном, так и в вымышленном мире. Неужели стоило срывать столь необычный проект из-за мелочных раздоров?